Стихотворение Глинка Ф. Н.
«Смерть Фигнера»

"Смерть Фигнера"

  (Опыт народной поэзии)

   I

  Уж солнце скрылось за леса.
   Пойдем и сядем здесь, любезный ...евич!
Ты закрути свои два длинные уса!
   И ты, как сказочный Иван-царевич,
   Слыхал, видал большие чудеса!..
   Но я один, и вижу, как в картине,
  Живой, картинный твой рассказ,
Как бились вы насмерть над Эльбой на плотине,
Где Фигнер-партизан, как молния, угас...
  О, Фигнер был великий воин,
  И не простой... он был колдун!..
   При нем француз был вечно беспокоен...
  Как невидимка, как летун,
  Везде неузнанный лазутчик,
  То вдруг французам он попутчик,
   То гость у них: как немец, как поляк;
Он едет вечером к французам на бивак
  И карты козыряет с ними,
   Поет и пьет... и распростился он,
  Как будто с братьями родными...
Но усталых в пиру еще обдержит сон,
   А он, тишком, с своей командой зоркой,
  Прокравшись из леса под горкой,
  Как тут!.. «Пардон!» Им нет пардона:
  И, не истратив ни патрона,
  Берет две трети эскадрона...
  И вот опять на месте стал,
   Как будто и не он!..
  . . .
  . . .

   II

   Он широко шагал!
  И часто, после шибкой драки,
  Его летучие биваки
  Сияли где-нибудь в глуши:
   В болоте топком, в чаще леса,
  На гребне дикого утеса...
И вот Орловский сам картину с них пиши!
  Храпят у коновязи кони,
  Звенят над кормом удила.
  «Никто не смей снимать седла!
Кругом француз!.. Мы тут как рыба в тоне;
   Дремли без сна и будь готов!»
Так он приказывал... И, лежа вкруг котлов,
   Курят табак усатые гусары,
  И зорко вдаль глядит козак...
   И он своим рассказывает так:
«Я бился с турком, мне знакомы янычары;
  Тогда служил я с пушкою пешком.
   — Готовы лестницы?— сказал Каменской.
   А было то под грозным Рущуком.—
Но ров не вымерян... Тут с хитростию женской
Потребно мужество... И кто из удальцов
Украдкой проползет и вымеряет ров?—
   Он всё сказал. И я пустился...
   Темнело в поле и в садах,
   Муллы сзывали на молитву,
   И турки, говоря про битву,
   Табак курили на валах...
   Фитиль над пушкою дымился,
   Дремал усталый часовой...
   Я подошел... перекрестился...
   И лот, на снуре, весовой
   Тихонько с берега скатился...
   Я вымерил и возвратился.
   И храбрый русский генерал
Спасибо русское за подвиг мне сказал,
   И я в душе ношу спасибо это.
  Хозяин мудрый правит светом:
  Товарищи, наш Бог велик!
Он от погибели спасает неминучей».
Так он рассказывал... и красный луч зари
Уже проглядывал вдали за синей тучей...
Тогда в Саксонии вели войну цари,
   И против них Наполеон могучий,
   Как темная гроза, над Эльбою стоял,
И в перемирие он битвы замышлял...
. . . .
. . . .

   III

...Чу, кто там проскакал
   Близ городка красивого Дессау?
Конечно, к Верлицу? Да, Верлиц — сад на славу!
   Я сам в нем был, и он меня пленял...
«Смотрите, и не пьян, а по колено море:
Вот партизан прямой! В груди заслышав горе,
   В веселый сад он мчится погулять!
  А может, и не в сад... Как знать?
Уж перемирию конец... опять тревоги:
Французской конницей заставлены дороги,
   В саксонских городах везде француз!..
Наш партизан лихой! Уж подлинно не трус...
И он без устали... всю ночь считает звезды!
   Сам поверяет цепь и ставит сам разъезды.
  При нем никто не смей зевать!»
  Но кто взмутил песок зыбучий?
Что там синеется? Как издали узнать?..
  Быть может лес, быть может тучи...
Ах, нет, то к Верлицу валит французов рать...

   IV

«Бей сбор! Муштучь! Труби! Вся партия к походу!
  Француз объехал нас дугой
И жмет к реке. Друзья, назад нам — прямо в воду!
  Вперед — на штык, на смертный бой!
  Но я, друзья, за вас в надежде,
   Что слово смерть не испугает вас:
  Не всё ль равно, что годом прежде,
   Что позже десятью возьмет могила нас!
   Слушай! стоять! не суетиться!
   Патрон и мужество беречь!
   Стрелкам по соснам разместиться:
   Ни слова... ни дохнуть, в тиши стеречь!
   Драгуны могут, спешась, лечь...
  А вы, мои залетные гусары,
  Бодри коней и сноровляй удары!
   Ни вы меня, ни я друзей не выдавал!
   Дай сабле поцелуй, и бьемся наповал!»
. . .
. . .

   V

  Шумит... вдали песок дымится:
  Француз сквозь частый бор проник.
   Палят!.. Вот конница и пеших крик;
Уланы польские... и всё на нас валится,
  Как лес!.. «Молись — и на коня!
  Сюда, на узкую плотину:
Одна сменяй другую половину.
  И все смотрите на меня!..
  Уж я с женой в душе простился,
  Сказал последний мой завет:
  Я знал, когда на свет родился,
  Что ведь должно ж оставить свет...»
  Сказал... пошел... и закипело...
. . .
. . .

   VI

  Ну, ......евич! Это дело
  Из самых славных русских дел...
  Уж бой давно, давно горел:
Дрались в лесу и на поречье,
  Постлался трупом узкий путь,
  И русская трещала грудь.
  Никто не думал об увечье:
  Прочь руку — сабля уж в другой!
  Ни фершалов, ни перевязки!..
  Признаться, разве только сказки
  Расскажут о борьбе такой...
. . . .
. . . .

   VII

«Но где ж союзники? Ко времени б и месту
Теперь им быть!.. На них надежда уж плоха!
  Дерись... година нам лиха!»
   Так два отчаянных, влюбленных жениха
   До смерти режутся за милую невесту...
  Что зашумел громчее лес?
  Еще звончей и ближе топот...
  Берут французы перевес!
  У наших слышен тайный ропот...
  То не боязнь, но злей... то шепот:
  «Что не видать его в огне?»
  Доселе, в бурке, на коне,
  Он всё был тут, в глазах маячил,
  Он сам, он первый рубку начал...
. . .
. . .

   VIII

  Взошла, как и всегда, луна
  И в ясной Эльбе потонула;
Какая мертвая, глухая тишина!..
   Но разве днем не эта сторона
   Кипела адом? Да! И вот уснула!
   И враг и друг — в непробудимый сон!..
  О берег, берег Эльбы дальной!
  Что мне сказать жене печальной?
   Где он, герой? Куда ж девался он?
  Никто не знает, неизвестно!
  Его искали повсеместно:
  На поле битвы, по лесам;
  Но он остался в ненайденных,
  Ни между тел, ни между пленных.
  Его безвестен жребий нам!..
  Лишь ты, любезный .....евич,
  Порою, вспомянув о нем,
Мне говоришь: «Он был прямым богатырем
И чудом... как Бова, Додонский королевич!.."
Ты помнишь, как тебе твердил я: «Говори
   (Как вместе мы запрошлым жили летом),
Рассказывай мне, друг, о человеке этом:
  Я рад прослушать до зари!»
И проводили мы в рассказах дни и ночи.
Тогда каким огнем твои пылали очи!
Летели мимо нас вечерние часы,
  Слеза в очах твоих светилась
  И тихо из очей катилась
   На длинные усы!..

Между 1812-1825

См. также Федор Глинка - стихи (Глинка Ф. Н.) :

Созерцание
Твои глашу я чудеса! Их исповедую, мой вышний! Тебе молитвы сирых слы...

Солдатская песнь
Вспомним, братцы, россов славу И пойдём врагов разить! Защитим свою д...