Николай Васильевич Успенский
«ПРОПАЖА»

"ПРОПАЖА"

Был зимний вечер. В крестьянской избе горела лучина; на конике1 сидел ветхий старик высокого роста, в одной рубахе, с расстегнутым воротом; он плел лапти и сурово посматривал на баб, хлопотавших близ печки. Старуха и одна молодая баба вынимали из лубочных сундучков рубахи, онучи, нитки и запихивали их в мешок, в который прежде положена была вареная каша и коврига хлеба.

Бабы собирали в дорогу мужика Антипа, который на дворе насыпал два воза муки. В избе было тихо, только слышался шепот баб:

- Хресточек-то не забудь, а портки-то положь вниз... под хлеб-то пихни.

- Лапти положите пуще всего,- заговорил старик.

- Положили, положили...- сказали бабы...- не забудь, матушка, сольцы...

Старик начал стучать по лаптю кочатыгом2 и говорит:

- Дорога дальняя, обужа первое дело; на дороге бог знаешь за что отдашь полтину али семь гривен...

Уставшие бабы завязали мешок и сели друг против друга:

- Не забыть бы чего?., дай бог память...

- Кажись, не забыли...

Старик перестал стучать и исподлобья посмотрел на баб, желая сделать им выговор, если они что-нибудь забыли.

На дворе под навесом Антип таскал из амбара муку и говорил стоявшему у саней другому мужику, соседу:

- Старик одно слово! иной раз пужанет чем ни попадя; однова ошарашил меня - шесть недель пролежал... Семая! - заключил он, бросив меру муки в сани.

- Семая! - повторил другой мужик, разравнивая муку.

- Однова дыхнуть,- говорил Антип, нагибаясь в за-корм,- не чаю, коли он помрет... хоть и отец... Кабы я был сам хозяин-то, да один в доме-то!.. а то всякое дело из рук валится... шкалик, шкалик, братец ты мой, иной раз и то боишься выпить.

- Известное дело...

- Уж и постыла эта жизнь, подумаешь!..

Мужики зашпилили веретья3 и увязали воз веревкой; в углу двора фыркали лошади.

- В ночь поедете?

- В ночь...

Антип и его сосед пришли в избу.

- Насыпал? - спросил старик. Антип бросил у печки шапку и, потирая руки у печурки, неохотно произнес:

- Насыпал...

- Скоро мужики-то поедут? - опять спросил старик.

- Кто их знает... хотели в ночь...

- Тогда, чай, скажут,- проговорила баба. Сосед присел на хоры и, искоса поглядывая на старика, начал:

- А небойсь теперь в Москве дорог хлеб-то?

- Вестимо, небойсь дороже здешнего... так было спокон веку,- сказал старик,- наше дело - тем кормимся.

- Точно,- продолжал сосед,- пропитание, стало быть, наше... ведь он, батюшка, хлебушек-то, как походишь за ним да постараешься, он тебе и отплотит, а будешь лежать, ни рожна не будет!..

- Видно, так надо сказать, - возгласил старик, намереваясь сказать помудренее,- часто и от глупости нашей не бывает ничего.

- А то что же? - заметил сосед,- от глупости и есть!

- Тоже от гордости,- продолжал старик,- иной, прости меня господи, кричит: "Я богат!" - а что, мол, ты богат? что в тебе есть? - У старика слегка задрожали руки.

- Стало быть, богатство-то наше не под нужду,- заметил сосед.

- А завсегда надо богу молиться! - возопил старик,- еще от дедов идет история...

Старик потащил из угла лыки и сказал:

- Без бога не до порога.

- Да! - отвечал сосед,- видно, что попросишь бога, то и есть.

Кто-то постучал в окно и крикнул:

- Эй, Антип! запрягай лошадей!

Через четверть часа вся семья стояла перед образами.

- Зажгите, бабы, свечи Флору, Лавру,- сказал старик,- надо об лошадях помолиться... Ну, Антип! - простившись с сыном, воскликнул он,- смотри денег попусту не трать да лошадей береги: ежели что случится, прямо говорю: лучше не показывайся на глаза! Ступай с богом!..

Ночь была не лунная, но видная; по деревне ехал большой обоз. Антип съехал со двора и вскоре смешался с обозом.

- Тппрру!! куда тебя занесло? куда в бучило идешь? - раздавались голоса.

Через несколько времени обоз выехал на большую дорогу; мужики шли кучами близ лошадей, разговаривая про то, сколько кто насыпал хлеба, не взял ли кто с собой лишней оглобли, хомута; иногда мужики толкали друг друга и подсмеивались, у кого какая жена. Всех мужиков в обозе было человек до двадцати.

- Уж и чудна Андронова жена! - говорил один,- бой баба! Надысь, когда у нас стояли солдаты, муж ее приколотил, а она приходит к нам и говорит: "Хоть без ребрышка быть, да солдатика любить!"

Наступила полночь. Обоз проехал верст десять. Разговоры между мужиками прекратились; кто сидел на возу и спал, кто шел и дремал; иного мужика так клонило ко сну, что, не владея собою, он или падал в снег, или шел в противоположную от обоза сторону, то есть назад, и приходил в себя тогда, когда натыкался на оглоблю или на товарища, который кричал ему: "Ай домой попер?.."

Обоз проехал еще пять верст; почти все мужики лежали на возах; не дремал один только передовой; он сопутствовал своей лошади и тихонько напевал:

Девка по саду гуляла, Красоту теряла.

Обоз въехал в большое село, в котором кое-где светился огонь, не исключая и кабака, стоявшего среди пустой улицы.

Передовой уже проехал село и стал приближаться к большому лесу, тянувшемуся вокруг села, как услыхал позади обоза голос:

- Стой, стой!..- обоз остановился.- Братцы! Не выдавайте! - кричал кто-то.

Все мужики слезли с возов и побежали по направлению к голосу; вскоре они окружили Антипа.

- Братцы! у меня лошадь пропала! - кричал он.

- Как так?

- Да я было вздремнул, проснулся, хвать - лошади нет! Братцы, заступитесь! - отчаянно вскрикнул Антип,- мне теперь одно остается: удавиться... без мерина... теперь к отцу и не показывайся!

Мужики понимали всю справедливость слов Антипа, зная его отца.

- Эй, ребята! - крикнул один мужик,- поедем на моей лошади!

В одну минуту мужики перетащили на другой воз муку, и человек восемь засели в порожние сани. Оставшиеся мужики собрали всех лошадей в кучу и стали ждать, чем кончится дело.

Розыщики неслись с Антипом в село.

- Вон, кажись, у дверей стоит баба,- заговорили мужики.- Тетушка! не видала тут лошади с возом?

Баба молчала, держа на груди под занавеской свои руки, наконец проговорила:

- А много дадите?

- Сколько возьмешь?

- Полтинник.

- Ребята! лошадь дороже стоит!

Бабе дали деньги, и она, подходя к саням и показывая рукой вперед, тихо начала:

- Вон второй дом от меня проедете, заверните за угол; туда два молодца провели лошадь.

Мужики скрылись в проулке. Спустя немного раздались голоса:

- Тащи! волоки наружу! сымай кафтан! на улицу перва! в сани вали!..

Шум поднялся такой, что вскоре вся улица была запружена проснувшимися сельскими мужиками, из которых иные прибежали в одних рубахах и без шапок.

Поутру в окна одного постоялого двора ярко светило солнце, озаряя красные лица мужиков, сидевших за большим самоваром и не первым штофом водки. Хозяин в красной рубахе и жилетке, упершись кистью своей руки в стол, внимательно слушал рассказы мужиков о случившемся событии.

Мужики все были навеселе; они обмывали Антипа.

Николай Васильевич Успенский - ПРОПАЖА, читать текст

См. также Успенский Николай Васильевич - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :