Михаил Булгаков
«Луч жизни 06 - Рокк»

"Луч жизни 06 - Рокк"

Неизвестно, точно ли хороши были лефортовские ветеринарные прививки,

умелы ли заградительные самарские отряды, удачны ли крутые меры, принятые по

отношению к скупщикам яиц в Калуге и Воронеже, успешно ли работала

чрезвычайная московская комиссия, но хорошо известно, что через две недели в

смысле кур скоро стало совершенно чисто. Кое-где в двориках уездных городков

валялись куриные сиротливые перья, вызывая слезы на глазах, да в больницах

поправлялись последние из жадных, доканчивая кровавый понос со рвотой.

Профессор Персиков совершенно измучился и заработался в последние три

недели. Куриные события выбили его из колеи и навалили на него двойную

тяжесть. Целыми вечерами ему приходилось работать в заседаниях куриных

комиссий. Работал Персиков без особого жара в куриной области, да оно и

понятно - вся его голова была полна другим - основным и важным - тем, от

чего его оторвала его куриная катастрофа, т. е. от красного луча.

Расстраивая свое и без того надломленное здоровье, урывая часы у сна и еды,

порою не возвращаясь на Пречистенку, а засыпая на клеенчатом диване в

кабинете института, Персиков ночи напролет возился у камеры и микроскопа.

К конце июля гонка несколько стихла. Дела переименованной комиссии

вошли в нормальное русло, и Персиков вернулся к нарушенной работе.

Микроскопы были заряжены новыми препаратами, в камере под лучом зрела со

сказочной быстротой рыбья и лягушачья икра. Из Кенигсберга на аэроплане

привезли специально заказанные стекла, и в последних числах июля, под

наблюдением Иванова, механики соорудили две новые большие камеры, в которых

луч достигал у основания ширины папиросной коробки, а в раструбе - целого

метра. Персиков радостно потер руки и начал готовиться к каким-то

таинственным и сложным опытам. Прежде всего он по телефону сговорился с

народным комиссаром просвещения, а затем Персиков по телефону же вызвал

товарища Птаху-Поросюка, заведующего отделом животноводства при верховной

комиссии. Встретил Персиков со стороны Птахи самое теплое внимание. Дело шло

о большом заказе за границей для профессора Персикова. Птаха сказал, что он

тотчас телеграфирует в Берлин и Нью-Йорк.

x x x

Был очень солнечный августовский день. Он мешал профессору, поэтому

шторы были опущены. Один гибкий на ножке рефлектор бросал пучок острого

света на стеклянный стол, заваленный инструментами и стеклами. Отвалив

спинку винтящегося кресла, Персиков в изнеможении курил и сквозь полосы дыма

смотрел мертвыми от усталости, но довольными глазами в приоткрытую дверь

камеры, где, чуть-чуть подогревая и без того душный и нечистый воздух в

кабинете, тихо лежал красный сноп луча.

В дверь постучали.

- Ну? - спросил Персиков.

Дверь мягко скрипнула, и вошел Панкрат. Он сложил руки по швам и,

бледнея от страха перед божеством, сказал так:

- Там до вас, господин профессор, Рокк пришел.

На пороге появился человек. Персиков скрипнул на винте и уставился в

пришедшего поверх очков через плечо. Персиков был слишком далек от жизни -

он ею не интересовался, но тут даже Персикову бросилась в глаза главная

черта вошедшего человека. Лицо вошедшего произвело на Персикова то же

впечатление, что и на всех, - крайне неприятное впечатление. Маленькие

глазки смотрели на весь мир изумленно и в то же время уверенно, что-то

развязное было в коротких ногах с плоскими ступнями. Лицо иссиня-бритое.

Персиков сразу нахмурился. Он безжалостно похрипел винтом и, глядя на

вошедшего уже не поверх очков, а сквозь них, молвил:

- Вы с бумагой? Где она?

- Я Александр Семенович Рокк и назначен заведующим показательным

совхозом "Красный луч", - пояснил пришлый.

- Ну-с?

- И вот к вам, товарищ, с секретным отношением.

- Покороче!

Пришелец расстегнул борт куртки и высунул приказ, напечатанный на

плотной бумаге. Его он протянул Персикову. А затем без приглашения сел на

винтящийся табурет.

- Не толкните стол, - с ненавистью сказал Персиков.

Пришелец испуганно оглянулся на стол, на дальнем краю которого в сыром

темном отверстии мерцали безжизненно, как изумруды, чьи-то глаза. Холодом

веяло от них. Лишь только Персиков прочитал бумагу, он поднялся с табурета и

бросился к телефону. Через несколько секунд он уже говорил торопливо и в

крайней степени раздражения:

- Простите... Я не могу понять... Как же так? Я... без моего согласья,

совета... Да ведь он черт знает что наделает!..

Тут незнакомец повернулся крайне обиженно на табурете.

- Извиняюсь, - начал он, - я завед...

- Извините, я не могу понять... Я, наконец, категорически протестую. Я

не даю своей санкции на опыты с яйцами... Пока я сам не попробую их...

Кончилось тем, что багровый Персиков с громом повесил трубку и мимо нее

в стену сказал:

- Я умываю руки.

Затем Персиков повернулся к пришельцу и заговорил:

- Извольте... Пов-винуюсь. Не мое дело. Вот-с, пожалуйста. Вот дуговой

шар. От него вы получаете путем передвижения окуляра, - Персиков щелкнул

крышкой камеры, похожей на фотографический аппарат, - пучок, который вы

можете собрать путем передвижения объективов, вот э 1... и зеркало э 2, -

Персиков погасил луч, опять зажег его на полу асбестовой камеры, - а на полу

в луче можете разложить все, что вам нравится, и делать опыты.

Михаил Булгаков - Луч жизни 06 - Рокк, читать текст

См. также Булгаков Михаил - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :