Владимир Гиляровский
«Трущебные люди - КОЛЕСОВ»
"Трущебные люди - КОЛЕСОВ"
i Почтовый поезд из Рязани уже подходил к Москве. В одном из вагонов третьего класса сидел молодой человек, немного выше среднего роста, одетый в теплое пальто с бобровым воротником. Рядом с ним лежал небольшой чемоданчик и одеяло. Этот пассажир был Александр Иванович Колесов, служивший в одной из купеческих контор на юге чем-то вроде бухгалтера. Контора разорилась, и Колесов, оставшийся без места, отправился в Москву искать счастия. Деньги, заслуженные им в продолжение пятилетней службы, так и пропали. Продав кой-что лишнее из носильного платья, он отправился. Родственников у него нигде не было. Отец и мать, бедные воронежские мещане, давно умерли, а более никого не было нигде.
Какие мысли роились в голове его!.. Какие планы строил он!..
"Вот,- думал Колесов,- приеду в Москву. Устроюсь где-нибудь в конторе, рублей на пятьдесят в месяц. Года два прослужу, дадут больше...
Там, бог даст, найду себе по сердцу какую-нибудь небогатую девушку, женюсь на ней, и заживем... И чего не жить! Человек я смирный, работящий, вина в рот не беру... Только бы найти место, и я счастлив... А Москва велика, люди нужны... Я человек знающий, рекомендация от хозяина есть, значит, и думать нечего".
Раздался последний свисток, пассажиры зашевелились-начали собирать вещи, и через минуту поезд уже остановился. Колесов вышел из вагона на платформу Его тотчас окружили "вызывалы" из мелких гостиниц и дурных номеров, насильно таща каждый к себе. Один прямо вырвал из рук Колесова его чемодан.
Пожалуйте-с к нам остановиться, сударь, номера почти рядом, дешевые-с, от полтинника-с! Пожалуйте-с за мною...
Пожалуй, пойдем, если только номера приличные; где ни остановиться, мне все равно.
- Приличные-с, будьте благонадежны, можно сказать, роскошные номера за эту цену, пожалуйте! И близко-с, даже извозчик не требуется.
Через несколько минут чичероне заявил, указывая на меблированные комнаты: Здесь!
А улица какая?
Самая спокойная в Москве-с. Дьяковка прозывается.
В полтинник номеров не оказалось, пришлось занять в рубль.
- Самоварчик-с? - предложил юркий, с плутовскими глазами коридорный.
Колесов приказал самовар.
Документик теперь прикажете получить? Документ был отдан.
Из провинции изволили прибыть в белокаменную?
Да, из Воронежа.
По коммерции-с?
Нет, места искать!
И Колесов рассказал коридорному причину, заставившую его прибыть в Москву.
- Те-кс! - протянул служитель и, вынув из кармана серебряные часы, посмотрел на них, потом послушал.
Остановились! А на ваших сколько-с? Колесов вынул золотые недорогие часы.
Ровно десять.
Так-с! А что намерены делать сегодня?
Отдохну полчасика, а потом куда-нибудь пройдусь, Москвой полюбуюсь.
- Доброе дело-с!
Коридорный скрылся, а Колесов, напившись чаю, оделся, запер дверь, ключ от номера взял с собой и пошел по Москве. Побывал в Кремле, проехался по интересовавшей его конке и, не зная Москвы, пообедал в каком-то скверном трактире на Сретенке, где содрали с 1 него втридорога, а затем пешком отправился домой, спрашивая каждого дворника, как пройти на Дьяковку.
Трактир низшего разбора был переполнен посети- :| телями. В отдельной комнатке, за стенкой которой гремел, свистя и пыхтя, как паровик, расстроенный оркестрион, сидели за столом две женщины; одной, по-' видимому еврейке, на вид было лет за пятьдесят. Дру- ) гая была еще молоденькая девушка, строгая блон- ( динка, с роскошной косой и с карими, глубокими гла-
; зами - Гретхен, да и только. Но если попристальнее | вглядеться в эту Гретхен, что-то недоброе просвечи- ; вало в ее глазах, и ее роскошная белизна лица с легким ' румянцем оказывалась искусственно наведенной. Обе были одеты безукоризненно. На руках молодой сверкали браслеты и кольца. На столе перед ними стояла пол-бутылка коньяку и сахар с лимоном.
Да! Сенька все дело испортил своим дурацким кашлем! - говорила блондинка.
Испортил? Как же?
Да так: сидели мы во втором классе. Подходящего сюжету не было. Вдруг в Клину ввалился толстый-претолстый купчина, порядком выпивши. Сенька сел с ним рядом, тут я подошла. Толстяк был пьян и, как только сел, начал храпеть, отвалившись на стенку дивана. Сенька мне мигнул, мы поменялись местами, я села рядом с купчиной, а Сенька, чтоб скрыть работу от публики, заслонил купца и полез будто бы за вещами на полочку, а я тем временем в ширмоху за лопатошником '. В эту самую минуту Сенька и закашлялся. Мощи проснулись, и не выгорело! Из-за дурацкого кашля напрасно вся работа пропала. Стоит с Сенькой ездить! То ли дело Лейба!
- Лейба? Толст очень, ожирел, да и работой нест! На выставке и то попался из-за красненькой!
Блондинка замолчала, налила по рюмке коньяку, выпила и заговорила: Выручи, Марья Дмитревна, сделай милость,дай рубликов пятьдесят, работы никакой, ехать в дорогу не с кем, с Сенькой поругалась, поляк сгорел
'.Милька...
Здесь работай!
Работы никакой. Сашка номерной давеча мигал что-то из двери, когда мы ехали,- да напрасно, кажись!
Не напрасно-с, Александра Кирилловна, дело есть!
Сашка, легок на помине! - воскликнули обе.
Как черт на овине,- раскланиваясь, проговорил знакомый уже нам коридорный, прислуживавший Колесову.
У вас? - заговорила блондинка.
У нас! Попотчуйте коньячком-то!
Пей! - Еврейка налила ему рюмку, которую он и проглотил.
Богатый?
На катеньку есть.
Мелочь! А впрочем, на голодный зуб и то годится.
- Так идет? - спросила еврейка.
Так точно-с!-ответил Сашка.- Четвертную им, четвертную мне, четвертную хозяину и четвертную за хлопоты...
-За какие хлопоты? - полюбопытствовала еврейка. А когда за работу? -
спросила Сашку блондинка, не отвечая на вопрос соседки.
Сегодня, сиди здесь пока, а потом я забегу и скажу что делать. Затем прощайте, скоро буду!
Сашка пожал руки обеим женщинам и ушел.
Колесов явился домой через полчаса после того, как коридорный Сашка возвратился из трактира. Он потребовал самовр, а за чаем Сашка предложил ему познакомится с некоторой молодой особой, крайне интерес ной, на что тот согласился, и через самое короткое время известная читателю блондинка уже была в гостях у Колесова, которого она успела положительно очаровать. К двенадцати часам ночи Колесов, одурманенный пивом, настоянным на окурках сигар, так часто употребляемым в разных трущобах для приведения в бесчувствие жертв, лежал на кровати одетый, погрузясь в глубокий искусственный сон, навеянный дурманом...
- Барин, а барин! Вставать пора! Барин! Двенадцатый час!.. - кричал поутру коридорный, стуча в дверь номера, где спал Колесов. Но тот не откликался.
Колесов проснулся поздно.
$
"Посмотрим, который теперь час!" - подумал Колесов, ища в кармане жилета часы и не находя их...
"Не украла ли их вчерашняя гостья?" - мелькнуло у него в уме. Он инстинктивно схватился за бумажник, раскрыл его: денег не было ни копейки.
Коридорный, коридорный! - закричал он, отворяя дверь.
Самоварчик? Сию минуту подаю-с! - ответил Сашка, являясь в номер Колесова.
Обокрали! Слышишь! Обокрали меня! Деньги,часы... Что мне делать? Ведь это мое последнее достояние! - со слезами на глазах умолял Колесов.
Кого обокрали, помилуйте?
Меня, меня! бумажник, часы...
Где-с?
Здесь, ночью.,.
Это гостья ваша, наверно. Никто и не видал, когда она ушла...
Кто же она, пошлите за полицией, задержатьее! Ведь ты рекомендовал! -
метался Колесов.
Меня и не извольте мешать! Рекомендовал! Приведете там, да на служащих валить! Ишь ты, за полицией... Вы и номеров не извольте срамить!.. А лучше убирайтесь отсюда подобру-поздорову, пока дерзко ответил коридорный и хлопнул дверью..
В знакомом же нам трактире, только в вине его, сидел небритый, грязный субъект часов вечера.
В это время в трактир вошел Колесов, с руке, и поместился за одним из соседних стол .
"Ага, приезжий! Попросить разве на ночлег", - мелькнуло в голове субъекта. Он подошел к столу, который занял Колесов.
Позвольте к вам на минутку присесть! - обратился он к Колесову.
О, с удовольствием, рад буду! - ответил последний.
Подали чай, за которым Колесов рассказал субъекту свое горе, как его обокрали и как, наконец, попросили удалиться из номеров.
Денег ни гроша, квартиры нет, - жаловался Колесов.
Устроим, не беспокойтесь! Только деньжонок рубля три надо!
^ - Нет у меня. Чемодан бы заложить, да вещишки кой-какие там. Кольцо было материно, рублей сорок стоило, и то украли.
Через несколько времени стараниями субъекта чемодан был заложен за три рубля, и Колесов уже сидел в одном из трактиров на Грачевке, куда завел его субъект, показывавший различные московские трущобы.
,,, "У же, ведите меня спать! - упрашивал его Колесов.
Спать? Какой там сон, пойдем еще погуляем. Водочки выпьем, закусим.
Я не пью ничего, кроме пива, - да и пиво у вас какое-то гадкое.
- Спросим настоящего. Хочешь, с приятелями познакомлю, вон видишь, в углу за бутылкой сидят! лолесов посмотрел, куда указывал ему его товарищ.
углу, за столом, сидели три человека, одетые - пальто, сильно поношенные, а третий в серую подстежку. Одетый в коричневое пальто, был гигантского роста.
Он пил водку чайным стаканом и говорил что-то своим собеседникам.
Кто это такие?
Славные люди, промышленники. Посиди, а я кним схожу, надо повидаться!
- шепнул субъект и быстро подошел к столу, за которым сидели трое. С каждым из них он поздоровался за руку, как старый приятель, и начал что-то говорить им, наклонившись к столу, так тихо, что слова лишь изредка долетали до Колесова. Гром че всех говорил гигант. Можно было расслышать у него: "еще не обсосан", "шкура теплая" и "шланбой". Во время разговора трое посмотрели на Колесова, но поди ночке каждый, будто не нарочно. Колесов сам не обращал внимания на них; он сидел, облокотившись одной рукой на стол, и безотчетно смотрел в пространство. Глаза его были полны слез. Он ничего не слышал, ничего не видел вокруг себя.
- Не вешай голову, не печаль хозяина! - вдруг раз дался над ухом у него громовой бас, и чья-то тяжелая, как свинец, рука опустилась на него.
Колесов встрепенулся. Подле него стоял гигант и смотрел ему в глаза.
- Что вам угодно? Я не знаю вас! - проговорил испуганный Колесов.
- А мы вас знаем; слышали о том, как вас обработатали, и горю вашему помочь возьмемся.
- Горю помочь? Да неужели? Деньги отдадите| часы?
Часы и деньги - все достанем, только за труды красненький билет будет да на расход красненький, и все возвратим.
Как же это?
Да так: знаем, кто у вас украл, слышали и предщставим.
Голубчик! как вас и благодарить!
Не меня, вашего приятеля благодарите,- проговорил гигант, указывая на субъекта, распивавшего водкуза другим столом.
А вы сами кто?
Приказчик; а девчонка, которая была у вас вчера, живет со мной в одном доме, так я подслушал разговор Ну, так идет?
Век буду благодарен! Только выручите!
Выручим, ну, пойдем сейчас, золотое время терять нечего.
Гигант кивнул своей компании. Колесов расплатился, и все гурьбой вышли из трактира.
Погода была мерзкая. Сырой снег, разносимый холодным резким ветром, слепил глаза. Фонари издавали бледно-желтый свет, который еле освещал на небольшое пространство сырую туманную мглу.
Ну-с, господин почтенный, выручить мы вас выручим, и ваша пропажа найдется, и не дальше как сегодня же, только для этого нужно первым делом десятьрублей денег,- обратился гигант к Колесову, когда онивышли на улицу.
Денег у меня только полтора рубля! - ответил тот.
Нужно десять, и ни гроша менее. Да не беспокой тесь, мы вас не обманем, ваших денег в руки не возь мем, сами расплачиваться будете.
Нету у меня.
А без денег ничего не поделаешь, и, значит, не видать вам пропажи, как ушей своих.
Да ведь денег-то нет! Где же взять? Я бы рад.
А вот что, заложим до утра ваше пальто, а деньги достанем, завтра и выкупим,- предложили ему.
Умно изволите говорить, только до утра, а завтра выкупим! - подтвердил гигант, шагая по Грачевке. Помилуйте... Как это пальто?! А я в чем же останусь ?
- Только до утра как-нибудь перебьетесь, ночуем У меня, живу близко.
Да не подумайте чего-нибудь Дурного: ведь мы только выручить вас хотим, благосчастливый случай представился, мы люди порядочные, известные. Я приказчик купца Полякова, вот мой товарищ, а они,- говорил гигант, показывая на поддевку,- на железной дороге в артельщиках состоят.
-Да я артельщик, артельщик на Николаевской доге, из Кунцева,-
подтвердила поддевка.
-Господа, я согласен, я верю вам; где же заложить?
-Найдем такое место пойдем.
-К Воробью пойдемте! - предложила поддевка.
-Вот сюда! - сказал гигант и указал на высокий дом.
Вошли все в ворота, кроме субъекта, который остался на улице.
Ну-с, господа, вы погодите тут, а мы наверх пойдем,- сказал гигант, взяв за руку Колесова.
Держитесь за меня, а то темно.
Начали подниматься по склизкой лестнице, вошли на площадку, темную совершенно.
- Снимайте пальто и дайте мне, а то двоим входить неловко, а я тем временем постучу.
Колесов повиновался как-то безотчетно, и через минуту пальто уже было у гиганта. Тот продолжал потихоньку стучаться, все далее и далее отодвигаясь от Колесова. Наконец, стук прекратился, раздался скрип половиц.
- Господин, где вы!- шепнул Колесов.
Ответа не было. Он сказал громче, еще громче. Ничего! Наконец, отыскал в кармане жилета спичечницу, зажег огня.
- Что ты тут делаешь, а? Поджигать или воровать пришел? - раздался громовый голос сзади, затем Колесов почувствовал удар, толчок и полетел с лестницы,сброшенный сильной рукой.
Очнулся он на дворе, в луже, чувствуя боль во всем-теле. Что с ним случилось? Что было? Он не мог отдать себе отчета. Лихорадочная дрожь, боль во всем теле, страшный холод; он понемногу начинал приходить в чувство, соображать, но ум отказывался ему повиноваться. Наконец, спустя несколько минут он начал приходить в себя.
Весь мокрый, встал он на ноги и вышел на улицу-Темно было. Фонари были загашены, улицы совершенно опустели. Не отдавая себе хорошенько отчета, Колесов пустился идти скорым шагом. Прошел одну улицу, другую... Прохожие и дворники смотрели с удивлением и сторонились от него, мокрого, грязного...
Он шел быстро, а куда - сам не знал... Колесил без разбору по Москве...
Наконец, дошел до какой-то церкви, где служили заутреню... Он машинально вошел туда и, встав в самый темный угол церкви, упал на колени и зарыдал.
- Господи!.. Господи!.. Погиб я, погиб...- молился он вслух, заливаясь слезами.
Церковь была почти пуста. Священник, молодой человек, монотонно, нехотя исполнял службу. Дьячок козлиным голосом вторил ему. С десяток старух и нищих как-то по привычке молились. Никто не обращал внимания на рыдающего Колесова.
Прошедший мимо него солдат-сторож только пробормотал про себя: "Ишь, проклятые, греться сюда повадились, оборванцы, пьянчуги".
Долго и усердно молился Колесов, наконец немного успокоился. Кончилась заутреня, он вместе со всеми вышел. Начало светать. На паперти встретился ему старый нищий в рубище.
Что это, почтенный, ты будто сам не свой, али обидели тебя? -
обратился он к Колесову.
Обидели, дедушка... вот как обидели!..- ответил ему Колесов.
Они вышли оба вместе с паперти и пошли по улице. Дорогой он выплакал свое горе старику. Тот с участием выслушал его и сказал: Не помочь твоему горю. Пропал значит, мошенники тебя обработали начисто. Не один ты погиб так,а многие.
Что же теперь делать, дедушка?
И сам не знаю что! А вот пойдем-ка в трактир, ятебя чайком напою, а там и подумаем.
Нищий привел его в свою квартиру, в дом Бунина, на Литров рынок, и заботливые соседи успели вдосталь обобрать Колесова и сделать из него одного из тех многочисленных оборванцев, которыми наполнены трущобы Хитрова рынка и других ночлежных домов, разбросанных по Москве. И сидит теперь Колесов день-деньской где-нибудь в кабаке, голодный, дожидаясь, что какой-нибудь загулявший бродяга поднесет ему стаканчик водки. Пьется этот стакан водки лишь для того, чтобы после него иметь возможность съесть кусок закуски. И хоть этим утолить томящий голод. Вечером, когда темнеет, выходит он выпросить у кого-нибудь из прохожих пятак на ночлег и отправляется на
"квартиру".
И потекли для Колесова тяжелые дни... Что-тос ним будет?!
Владимир Гиляровский - Трущебные люди - КОЛЕСОВ, читать текст
См. также Гиляровский Владимир - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :
Трущебные люди - НЕУДАЧНИК
Вы, батенька мой, зачем пожаловали?-Этими словами в прихожей классичес...
Трущебные люди - ОБРЕЧЕННЫЕ
i На самом краю города Верхневолжска, на высоком, обрывистом берегу Во...