Письмо Фета А. А.
И. П. Борисову - 1849 г. 3 марта. Михайловка.

Любезный друг Иван Петрович!

Очень рад, что могу хотя над тобой поломаться, что называется, по-русски и излить свою желчь не желчь, а черт знает что. Если ты человек порядочный, в чем я не сомневаюсь, то простишь мне всю чепуху уж за то, что я пишу так мелко, следовательно, имею желание побеседовать с тобою, а не исполняю какого-то нелепого приличия или кто его знает, как это там у вас в свете называется. Мне гадко! мерзко но тут во всем этом есть что-то очень хорошее, чего не знаю, душа моя, должен ли добиваться и желать человек одним словом, то, что ты, если имеешь на грош чутья-то должен меня понять, а не понимаешь так ни к черту не годен. Вижу сам, что пишу глупости и требую, чтобы человек в состоянии был понимать подобную чепуху но кто же в этом виноват? Уж конечно, ты! Это тебя удивляет, неправда ли? Удивляйся в добрый час. Ты говоришь, что не нашел в моем письме ни словечка путного и дела, а теперь найдешь еще менее. Для подобных людей, как ты, ведь ничего не существует ни пространства, ни времени, ни обстоятельств. Господи, когда ты возьмешь меня из этого сумасшедшего дома! Ты требуешь от меня писем, а сам говоришь, что едешь через несколько дней куда-нибудь, а письма-де я адресуй к Ивану в Фатьяново. Но Иван должен распечатать письмо и, вложив в другой конверт, отправить к тебе, если он лучше меня знает, где ты. Слышишь ли распечатать письмо, а следовательно я должен сказать одно: я кувыркался на веку много по доброй воле, а более по доброму расположению ко мне ближних; теперь, друзья мои, делайте, что хотите, я рад все делать, но ловить галок разинутым ртом не желаю. Я рад в настоящую минуту разумеется, очень рад, что тебе скверно; за месяц перед этим совсем иное чувство, противоположное настоящему, питал я к тебе, а теперь повторяю тебе эти мефистофельские слова: я рад, что тебе скверно, потому что мне самому еще, быть может, скверней на душе твоего и никого кругом, и толчется около меня люд, который, пророни я одно только слово, осмеял бы это слово. Ты, по крайней мере, человек свободный и можешь хоть ехать куда хочешь и располагать своим временем по произволу, а меня поймал полковник в должность полкового адъютанта , и долго ли продолжится это заключение не знаю, и через час по столовой ложке лезут разные гоголевские Вии на глаза, да еще нужно улыбаться. Кажется, что меня прочит Полковник в квартирмейстеры на место Кащенки Павла , которому на днях, кажется, выходит отставка; тогда, может, буду посвободнее, но дорого яичко к велику дню.

Прости меня, дорогой Ваня, что пишу тебе такую гиль, что же делать, когда просто невыносимо. О, если б мне было грустно я бы был счастлив, это тихое святое чувство, а то меня вся эта чепуха злит и бесит. Но к чему все это, поговорим-ко лучше о деле. Пока Живешь, надо же и стараться исполнить обязанности, особенно, которые возложены на нас нами же самими в отношении к другим. Это я намекаю на свои грешные стихотворения, которые когда выйдут я не знаю .

Но знаю одно, что если б я был там, то в одну неделю все было бы в исправности; и неужели никто не может посвятить на это несколько часов, чтобы меня выручить? К Григорьевым я писывал самые убедительные письма, но все напрасно. Да, кстати, я получил на днях письмо от Александра Никитича Шеншина , в котором он пишет, что помолвлен с сестрой Любинькой , не знаю, дошли ли до тебя эти слухи или я первый извещу тебя об этом из Херсонеса Таврического.

До забаченья, Ваня, кланяйся от меня Петру Петровичу и Ванечке , кланяйся всем знакомым, пока еще твоя голова кивает.

Твой Фет.

Михайловка . 3 марта

Вот бы где жить твоему Михаиле.

Адрес в Новогеоргиевск.

Письмо Фета А. А. - И. П. Борисову - 1849 г. 3 марта. Михайловка., читать текст

См. также Фет Афанасий Афанасьевич - письма и переписка :