Письмо
А. П. Чехов - А. С. Суворину. 30 августа 1891 г. Вогимово

Вам рассказ правится, ну, слава богу. J3 последнее время я стал чертовски мнителен. Мне все кажется, что на мне штаны скверные, и что я нишу не так, как надо, и что даю больным не те порошки. Это психоз, должно быть.

Если фамилия у Ладзиевского в самом деле скверная, то можно его назвать иначе. Пусть будет Лагиевским . Фон Корен пусть остается фон Кореном. Изобилие Вагнеров, Брандты, Фаусеки и проч. отрицают русское имя в зоологии, хотя все они русские. Впрочем, есть Ковалевский! Кстати сказать, русская жизнь теперь так перепуталась, что всякие фамилии годятся.

Сахалин подвигается. Временами бывает, что мне хочется сидеть над ним 3 5 лет и работать над ним неистово, временами же в часы мнительности взял бы и плюнул на него. А хорошо бы, ей-богу, отдать ему годика три! Много я напишу чепухи, ибо я не специалист, но, право, напишу кое-что и дельное. А Сахалин тем хорош, что он жил бы после меня сто лет, так как был бы литературным источником и пособием для всех, занимающихся и интересующихся тюрьмоведением.

Вы правы, Ваше превосходительство, в это лето я много сделал. Если б еще одно такое лето, то я бы, пожалуй, роман написал и именье купил. Шутка ли, я не только питался, но даже тысячу рублей долгу выплатил. Приеду в Москву, возьму за "Медведя" из Общества рублей 150 200, так вот и питает бог нашего брата свистуна.

У меня вышла интересною и поучительною глава о беглых и бродягах. Когда в крайности буду печатать Сахалин по частям, то пришлю ее Вам .

Теперь просьба. А. В. Щербак писал мне, что ему желательно издать у Вас книжку с рисунками (которые у него, кстати сказать, очень интересны); хочет собрать все свои фельетоны и статьи и сочетать во един у плоть. Просил меня походатайствовать у Вас. Если Бы согласитесь, то я буду телеграфировать ему во Владивосток. Ответьте поскорее, ибо "Петербург" скоро будет во Владивостоке .

То, что и не побывал у Вас в Феодосии, великая потеря для моего здравия. Я теряю в весе.

Объясните мне, в чем заключается Ваш паралич, о котором Вы мне не раз говорили и недавно писали? Прогрессивным, что ли? Нет, сударь мой, это у Вас не паралич, а скука, жупел.

А что же "Каштанка"? За три года, пока она у Вас лежит, я бы три тысячи заработал.

Алексею Алексеевичу передайте, что я ему завидую. Я Вам я завидую. И не потому, что от Вас жены уехали, а что Вы купаетесь в море и живете в теплом доме. У меня в сарае холодно. Я бы хотел теперь ковров, камина, бронзы и ученых разговоров. Увы, никогда я не буду толстовцем! В женщинах я прежде всего люблю красоту, а в истории человечества культуру, выражающуюся в коврах, рессорных экипажах и остроте мысли. Ах, поскорее бы сделаться старичком и сидеть бы за большим столом!

Анне Ивановне и Евгении Константиновне низко кланяюсь и желаю всех благ. Если, как Вы пишете, у Анны Ивановны блуждающая почка, то ведь это не опасно,

Да хранит Вас бог!

Ваш А. Чехов.

P. S. Когда будете возвращаться домой, привезите мне стручкового перцу, который так хорош в Феодосии. Привезите зеленого и красного.

Получили ли критику на зоологию?

Что Ладзиевский переписывает? В провинции всю письменную работу несут мелкие канцеляристы за особую плату, а титуляры и асессоры водку пьют.

Если из "Дуэли" выбросить зоологические разговоры, то не станет ли она оттого живее?

Пишите теперь в Москву: Малая Дмитровка, дом Фирганг.

Письмо - А. П. Чехов - А. С. Суворину. 30 августа 1891 г. Вогимово, читать текст

См. также Чехов Антон Павлович - письма и переписка :