Уильям Шекспир
«Король Джон (Король Иоанн - King John). 1 часть.»

"Король Джон (Король Иоанн - King John). 1 часть."

Драматическая хроника в пяти действиях

Перевод А. В. Дружинина

КОРОЛЬ ДЖОН1.

Среди "исторических хроник" Шекспира "Жизнь и смерть короля Джона" занимает особое, довольно изолированное положение. Это единственная хроника Шекспира, основанная не непосредственно на летописи Голиншеда, а черпающая свое содержание из предшествовавшей ей, довольно слабой, но сходной по сюжету и фабуле исторической пьесы неизвестного автора, предназначавшейся для площадной, балаганной публики. (Автор скрылся под инициалами W. Sh.). Вот полное заглавие этой пьесы: The first and second part ot the troublesome Raigne of John King of England. With the Discovery of King Richard Cordelions base sonne (vulgarly named the Bastard Fawconbridge). Also the Death of King John at Swinshead Abbey. As it was (sundry times) publikely acted by Queenes Majesties Players in the honourably City of London. Она была напечатана в 1591 г. и ставилась на сцене в девятидесятых годах XVI ст. Инициалы автора (W. Sh.) в издании 1611 г. дали повод к предположению, что мы имеем дело с юношеским произведением Шекспира; но эта гипотеза отвергнута критикой с полным основанием: ни язык, ни стиль, ни композиция пьесы анонима не имеют ничего общего с Шекспиром. Драма последнего "Король Джон" появилась в печати в так называемом издании in folio 1623 г., но упоминание о ней мы находим гораздо раньше, именно в книге Мереса "Palladis Tamia", вышедшей в 1598 г. Перечисляя пьесы Шекспира, автор упоминает и о "Короле Джоне". Кроме того стиль трагедии дает полное основание отнести ее ко второму периоду деятельности Шекспира, точнее к 1596-1598 г.

Если мы сравним содержание трагедии Шекспира с пьесой анонима, то увидим, что великий драматург находился в большой зависимости от своего предшественника, который внес в содержание пьесы такие черты, которые, не будучи историческими, в воспроизведении Шекспира придали его трагедии своеобразный характер. Сопоставляя обе пьесы, мы убеждаемся, что фабула их сходна - почти до совпадения. Не только акты, но и явления в обеих пьесах вполне аналогичны.

Прежде всего фигура бастарда (в переводе Дружинина "Филипп Незаконнорожденный"), столь яркая и характерная, играющая в "Короле Джоне" выдающуюся роль, в пьесе анонимного автора отмечена теми же чертами, что и у Шекспира. Неисторическое участие в перипетиях борьбы эрцгерцога австрийского может быть указано в обеих пьесах. Далее, существенный для трагедии Шекспира эпизод - спор из-за наследства между двумя братьями Фальконбриджами - находится и у анонима и у Шекспира; равным образом и здесь и там помещены характерные эпизоды: признание матери Фальконбриджей, рассказ об осаде Анжера, спор с папским легатом, ослепление Артура. Шекспир смягчил некоторые частности, руководствуясь художественным чутьем и требованиями нравственного чувства; признание, напр., лэди Фальконбридж в трагедии Шекспира происходит не на глазах у всего двора, как у анонима, а с глазу на глаз с сыном Филиппом; убийство эрцгерцога австрийского происходит не на сцене, а за сценой и пр. Но эти изменения и подобные им не могли повлиять на фабулу произведения, которая осталась такою же, как и у анонима.

Кроме фабулы, сходство слабой пьесы неизвестного автора с произведением Шекспира может быть указано и в технике драматического действия. Равным образом влияние этого источника сказалось на выборе Шекспиром темы и исторического момента. Трудно представить себе более неподходящую для драмы личность, как Иоанн Беззмельный. В его характере не было ни тени героизма, хотя бы показного. Король, достигший престола двойным преступлением, по отношению к брату и племяннику, в сущности незаконный, Иоанн запятнал память о себе целым рядом вероломств и измен, а дарование английскому народу Великой Хартии было, как известно, вынужденное, и король неоднократно пытался подорвать и ослабить значение великого государственного акта. Столкновения Иоанна с римской курией сопровождались крайней заносчивостью и высокомерием короля, которые, после неблагоприятного для него оборота дел, сменялись унижением и лестью папе - до забвения собственного достоинства. Преждевременная смерть Артура ставилась в вину Иоанну, и беспристрастный исторический анализ действий короля не может снять с его памяти этого сурового обвинения.

Голиншед - хронист, вдохновлявший Шекспира во многих его произведениях, рассказывает о царствовании короля Иоанна приблизительно следующее:

С 1199 г. в Англии царствует король Иоанн, хотя венец должен был достаться не ему, а Артуру Плантагенету, сыну Готфрида, старшего брата Иоанна. Артур был малолетний; дядя присвоил себе верховную власть, побуждаемый к тому королевой Элеонорой, своей матерью, которая ненавидела красавицу Констанцию, мать Артура и вдову Готфрида. Констанции должно было принадлежать регенство во время малолетства сына. Не желая допустить Констанцию к трону, Элеонора убедила своего сына Иоанна занять английский престол. За Артуром осталось лишь бретонское княжество. Мать его, отстаивая права сына, обратилась за помощью к французскому королю Филиппу Августу, который согласился защищать права Артура оружием, если тот согласится признать вассальную зависимость английских владений во Франции от французского короля. После восьмимесячной войны французский король завоевал провинции, принадлежавшие Артуру во Франции, но, по договору с Иоанном в 1200 г., уступил их английскому королю с тем, что после смерти последнего, оне сделаются достоянием Франции. Договор был скреплен брачным союзом дофина с племянницей английского короля Бланкой.

Смерть Констанции, матери Артура, закрепила, казалось окончательно за Иоанном престол. Элеонора торжествовала. Однако между Филиппом Августом и Иоанном вновь вспыхнула война из-за Изабеллы Ангулемской. Французский король вновь ополчился в защиту прав Артура, которому уже было 15 лет, и он мог принять участие в войне. Артур в сражении при Мирбо попал в плен.

Побуждаемый к отречению от престола, Артур наотрез отказался. Его заключили в отдаленный замок Фаней и отдали под охрану Губерта дю-Бур, которому был дан приказ ослепить принца. Тронутый мольбами юноши, Губерт пощадил Артура и обещал выхлопотать ему прощение у дяди. Между тем по всей стране распространились слухи о кончине принца, виновником которой, по общему мнению, был король. Король, узнав, что Губерт не исполнил его повеления, поспешил успокоить общественное мнение. Однако вскоре Артур погиб, упав на скалы или в реку во время бегства. Некоторые уверяли, что он был тайно умерщвлен по приказанию короля.

Итак, Иоанн снова торжествовал. Пять лет спустя, папа Иннокентий III отлучает короля от церкви за изгнание архиепископа Лантона и передает его корону Филиппу Августу. Иоанн вооружается и со всей силой отчаяния отстаивает свои права. В разгар войны пустынник Петр пророчествует, по знамениям небесным, что Иоанн добровольно откажется от престола. Встревоженный король просит прощения у папского легата, передает ему свой венец и вновь получает его от Иннокентия, признав Англию ленницей курии. Филипп Август, не взирая на запрещение папы, продолжает войну и наносит Иоанну поражение при Бовине. Английские лорды покидают короля и предлагают французскому дофину корону. Спасаясь от преследования вражеских войск, Иоанн скрывается в аббатстве Свинстид, где умирает от отравы, предложенной ему монахами в кубке эля.

Из изложенной фабулы видно, что как составитель анонимной трагедии, так и Шекспир, поняли смысл событий царствования Иоанна согласно изложению их у Голиншеда. Элементарность этого понимания очевидна. Но значение пьесы Шекспира не в её плане, фабуле и ходе драматического действия, а в художественной и психологической обработке характеров главных действующих лиц.

Центрального героя, как и единства драматического действия, в пьесе нет. Можно сказать, что все лица находятся на одном плане - перспектива нигде не соблюдается. Мастерство художника сказалось в превосходной отделке персонажей.

Король Иоанн изображен немногими, но чрезвычайно рельефными чертами. Это - слабохарактерный, заносчивый и малодушный деспот. Надменный и вызывающий при удаче, он способен унижаться до крайности лишь бы удержать за собою вечно колеблющийся венец. Сознание царского достоинства почти чуждо Иоанну: он весьма легко примиряется со своим положением.

Сегодня Вознесенья день? А мне

Сказал пророк, что в полдень Вознесенья

Короны я лишусь. И прав он был.

Я думал, что лишусь ее насильем,

Но, слава небу, сам я сдал корону.

Здесь Иоанн обманывает самого себя, стараясь скрыть, что его вынудили к отказу от престола. Малодушие - отличительная черта Иоанна. Двуличный всюду, он желал бы лишь пожинать плоды, сваливая ответственность на других. Лучше всего раскрывается характер короля в сцене с Губертом (III, 3).

Нет, не могу, - хоть и люблю тебя,

Хоть и тебе я, кажется любезен.

Губерт.

Любезен так, что если ты прикажешь

Идти на смерть для выгоды твоей,

Я все исполню, - небо мой свидетель.

Король Джон.

Исполнишь все? Я это знаю, Губерт.

Мой Губерт, добрый Губерт, кинь свой взгляд

На этого ребенка; верный друг мой,

Скажу тебе, ребенок тот - змея:

Где б, на пути, я ногу ни поставил,

Везде он змеем ляжет предо мной.

Ты понял ли меня? Ведь ты к нему

Приставлен стражем?

Губерт.

И стеречь я стану

Так, что беды он вам не принесет.

Король Джон.

Смерть!

Губерт.

Государь?

Король Джон.

В могилу.

Губерт.

Он умрет.2

Когда же слухи о смерти Артура вызывают возстание, король старается всю вину свалить на верного и слепого слугу:

На грех и зло толпятся при царях

Рабы, которым высшей власти прихоть

Есть повод на кровавые дела,

Рабы, закон толкующие смело,

По мановенью царственной руки,

Готовые всегда дать ход опасный

Тому, что прихоть царская велела.

Из других мужских персонажей особенное внимание привлекает бастард Филипп Фальконбридж. Сходство между ним и Готспором 1-ой части драмы "Генрих IV" едва ли может подлежать сомнению. В обоих случаях мы имеем дело с натурами, в которых жизненная сила льется через край и увлекает стремительным потоком всякого, кто вздумает преградить его течение. Стремительный и смелый, он, подобно Готспору, преисполнен жажды подвигов и с легким сердцем отказывается от громадного наследства, которое он по праву мог бы удержать за собой. Связав свою судьбу с Иоанном, он смело следует за его знаменем, не щадя сил и крови, и чувства колебания, а тем более измены королю, никогда не находят места в его сердце. Он не честолюбив, не стремится ни к власти, ни к приобретению; его увлекает лишь процесс войны, составляющей наиболее пригодную для него стихию. Его язык столь же богат образами, как и Готспора. Сравните, напр., его обращение к французам в V д., сц. 2.

Ужель рука, что силою своей

Могла тузить вас перед дверью вашей,

Рука, перед которой вы бежали

И прятались, как ведра по колодцам,

И залезали под навоз в конюшнях

Со свиньями, ища себе спасенья

В шкапах, в ларях, в темницах, в погребах,

Дрожа и повергаясь в страшный трепет,

Заслыша крик родного петуха

И думая, что то кричит британец, -

Ужель слаба та грозная рука,

Что била вас под самой кровлей вашей?

Подобное же обилие картин является у Готспора во всех случаях, когда ему приходится держать более или менее длинную речь.

Но ни в одном из действующих лиц не сказалось столько художественного мастерства и тонкого вкуса, как в образе Артура. Критика уже давно обратила внимание на замечательное искусство изображения Шекспиром детей. В данной драматической хронике это искусство сказалось с особенным блеском. Вопреки истории, которая знает Артура уже пятнадцатилетним юношей, Шекспир уменьшает его возраст, и тем трогательнее влияет на зрителя героизм умного и сердечного мальчика. Всякий педагог знает, что в ребенке следует видеть не нечто безформенное, а будущего человека, что воспитание может многое видоизменить, но лишь на основании имеющихся у воспитанника данных. В Артуре мы видим душу благородную и прекрасную, с преждевременной зрелостью, которая украсила бы, без сомнения, в будущем английский престол.

В 2-м д. (сц. I), где Артура стараются привлечь на свою сторону поочередно бабка и мать, бедный мальчик восклицает:

Мать, не кричи!

Я умереть желал бы, в землю лечь;

Не стою ссор я и смятений этих.

И это, действительно, единственное разрешение вопроса.

В известной сцене с Губертом (IV д., сц. I), спасая свои глаза от ослепления, Артур напрягает все силы души и говорит так убедительно и красноречиво, что смягчает сердце сурового стража. Но все-же речь его чужда деланности и риторики, и ни на минуту читатель не забывает, что перед ним нежный царственный отрок:

О, Боже! Еслиб у тебя в глазу

Теперь была пылинка или мошка,

Зерно, песчинка или волосок

Мученьем для безценнейшего чувства!

На мелочах страданье б понял ты

И перед делом гнусным ужаснулся!

Неудивительно, что его прочувствованные убеждения трогают Губерта.

Из женских фигур пьесы, прежде всего внимание читателя останавливает глубокотрагический образ Констанции. Среди галлереи энергичных и страстных женщин, созданных Шекспиром, она занимает видное место.

В этой глубокой натуре любовь к сыну поглотила все другия чувства. Даже честолюбие Констанции лишь кажущееся: она жаждет престола для сына, но, лишившись Артура, она лишается своего жизненного нерва и гибнет. Весь её ум, находчивость, изобретательность - все это имеет своим источником Артура. С потерей его Констанцию окружает немая и мрачная пустыня. Она ждет смерти, как желанного гостя. Страстно лелеет она свое горе:

Прекраснее ребенка не бывало

От Каина, что первым был младенцем,

До тех детей, что родились вчера.

И что ж? червь скорби сгложет мой цветок,

Прогонит с щек пленительную прелесть

И будет сын мой мертвеца бледнее,

И худ и слаб, как после лихорадки,

И так умрет он; и когда воскреснет,

Когда сойдемся мы на небесах -

Его я не узнаю. Вечно, вечно

Мне милаго ребенка не видать!

С такою-же силою сказалось её чувство в дальнейшей части монолога:

Да, место сына скорбь взяла:

Дитятею лежит в его постеле,

Со мною ходит, говорит как он,

В лицо глядит мне светлым детским взглядом

На мысль приводит милые движенья,

И крадется в его пустое платье,

И платье то глядит моим ребенком!

Вот почему я так отдалась скорби.

Глубина и страстность характера Констанции ставят ее почти на уровне лэди Макбет. Она не отголосок античной немезиды, как некоторые женские характеры этой категории (напр., в Ричарде III), a живой, конкретный образ страдающей и борющейся за сына матери; мягкой женственности чужд этот образ - да эта черта была бы в нем неуместной.

Как сценическое произведение, "Король Джон" в настоящее время немыслим для постановки. Переделав старую пьесу, Шекспир не изменил ни плана ея, ни фабулы, а лишь художественно обработал готовый материал. Из балаганного фарса, вроде "Битвы русских с кабардинцами" и многих пьес наполеоновского цикла, было создано рукой великого художника произведение, полное глубины и правды, широко захватывающее многия явления человеческой жизни. Интересный и поучительный для чтения, "Король Джон" не сценичен, пьеса лишена последовательности драматического действия, рассчитана на патриотические эффекты и представляет собой лишь ряд драматических картин.

Л. Шепелевич.

1 Кроме общих монографий о Шекспире (Elze, Брандеса, Женэ, Гервинуса, Тен-Бринка, Боткина, Даудена, Гейне и др.), ср.

Cassel's national library. The life and death of King John 1897. Здесь напечатан и текст анонимного автора, источника Шекспира. Bulthaupt. Dramaturgie des Schauspiels. Shakespeare. 7-oe изд. Lpzg. 1902. Bodenstedt. Shakespeare. Dramatische Werke. т. 4. 1890. Lewes. Shakespeare's Frauengestalten 1893. Delius. Die epischen Elementen in Shakespeare's Dramen (Jahrbuch d. deutschen Shakespeare-Gesellschaft. Weimar 1877. Bd XII). Tummel I. Shakespeare's, Kindergestalten (Jahrbuch за 1875 г.); Friesen. Eine Wort liber Shakespeare's Historien (Jahrbuch за 1873 г.).

2 Эта сцена представляет собой одно из немногочисленных уклонений Шекспира от пьесы анонима.

Действующия лица:

Король Джон.

Принц Генрих, сын его, впоследствии король Генрих III.

Артур, герцог Бретонский, сын Готфрида, покойного герцога Бретонского, старшего брата короля Джона.

Виллиам Маршалл, граф Пэмброк.

Джеффри Фицпитер, граф Эссекс.

Виллиам Лонгсворд, граф Салисбюри.

Роберт Бигот, граф Норфольк.

Губерт Де-Бурт, камергер короля.

Роберт Фальконбридж, сын сэра Роберта Фальконбриджа.

Филипп Фальконбридж, его побочный брат, сын короля Ричарда I, прозванный Незаконнорожденным.

Джемс Герней, слуга лэди Фальконбридж.

Питер из Помфрета, пророк.

Филипп, король французский.

Людовик, дофин, впоследствии Людовик VIII.

Эрцгерцог австрийский.

Кардинал Пандольф, папский легат.

Мелен, французский дворянин.

Шатильон, французский посланник при короле Джоне.

Королева Элеонора, вдова Генриха II, мать короля Джона.

Констанция, мать Артура.

Бланка, дочь Альфонса короля Кастильского, племянница короля Джона.

Лэди Фальконбридж, мать Филиппа и Роберта Фальконбриджей.

Лорды и лэди, граждане Анжера, шериф, герольды, офицеры, солдаты, вестники и проч.

Действие происходит в Англии, частью во Франции.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

СЦЕНА I.

Нортгамптон. Тронная зала во дворце.

Входят король Джон, королева Элеонора, Пэмброк, Эссекс, Салисбюри и другие с Шатильоном.

Король Джон.

Ну, Шатильон, чего от нас желает

Король французский?

Шатильон.

Чрез мою особу

Он шлет привет и держит речь к тебе,

Британии монарху временному.

Королева Элеонора.

Что за начало? Временной монарх?

Король Джон.

Оставь его. Дослушаем посланье.

Шатильон.

Филипп, король французский, от лица

Артура, отрасли Плантагенетов,

Рожденного твоим покойным братом

Готфридом, предъявляет здесь права

На сей прекрасный остров с областями,

На Пуатье, Анжу, Турен и Мен,

С Ирландиею вместе - и тебе

Он предлагает, царский меч сложив,

Что беззаконно правит здешним краем,

Вручить тот меч племяннику Артуру,

Законному монарху твоему.

Король Джон.

А если мы отвергнем предложенье?

Шатильон.

Тогда пойдет кровавая война

В защиту прав, предательски отнятых.

Король Джон.

Вот мой ответ: пусть кровь идет за кровь,

Война за брань, насилье за насилье.

Шатильон.

Последней гранью моего посольства -

Вот вызов мой тебе от короля.

Король Джон.

Мой передай ему - и прочь отсюда!

Как молния явися королю,

Но прежде чем снесешь ты порученье,

Моих орудий громы загремят.

Иди же. Будь трубою гневной нашей,

Пророком бед для родины твоей,

С почетом проводить посла. Граф Пэмброк,

Исполни это. Шатильон, прощай.

(Шатильон и Пэмброк уходят).

Королева Элеонора.

Что, сын мой? или я не говорила,

Что гордая Констанция француза

И целый свет войной на нас подымет

В защиту прав Артура своего?

Любовию и кротким убежденьем

Мы без труда могли бы отвратить

То, что теперь решится тяжкой бранью

Двух королевств в кровавой, лютой сече.

Король Джон.

За нас права и сила власти нашей.

Королева Элеонора.

Скорее сила власти, чем права;

Без этой силы - слабы мы с тобой.

Вот что тебе я на-ухо скажу

И что Господь да ты, да я лишь знаем.

Входит Нортгамптонширский шериф и шепчет Эссексу на-ухо.

Эссекс.

Мой государь, со спором небывалым,

Неслыханным, издалека пришли

К тебе на суд просители. Принять их?

Король Джон.

Пускай войдут. (Шериф уходит).

Приорства наши и монастыри

Уплатят за военные издержки.

Входят шериф с Робертом Фальконбриджем и Филиппом, его побочным братом.

Король Джон.

Вы что за люди?

Филипп Незаконнорожденный.

Я слуга ваш верный,

Нортгамптонширский джентельмен по роду

И старший сын, как полагаю я,

Роберта Фальконбриджа, что в сраженьи

Был Львиным-Сердцем в званье дворянина

Державною рукою возведен.

Король Джон (Роберту).

Ты кто такой?

Роберт.

Того же Фальконбриджа

Сын и наследник.

Король Джон (указывая на Филиппа).

Он твой старший брат,

А ты наследник? Стало-быть, вы оба

От разных матерей произошли?

Филипп Незаконнорожденный.

Нет, от одной, великий государь,

И, кажется, от одного отца,

Хоть об отце сказать наверно могут

Один Господь и также мать моя.

Сомненье ж мне, как детям всех мужчин,

Дозволено.

Королева Элеонора.

Стыдись, невежда грубый!

Ты мать свою позоришь, и пятнаешь

Ты честь её сомнением твоим!

Филипп Незаконнорожденный.

Я, королева? В том мне выгод нет!

Не я, а брат мой хочет сомневаться

И доказать, что я побочный сын.

Пусть Бог хранит честь матери моей

С моей землей!

Король Джон.

Правдивый, добрый малый!

Зачем же он - по роду младший брат -

Права представил на твое наследство?

Филипп Незаконнорожденный.

Затем, быть может, чтоб отнять его.

Меня ругает он побочным сыном.

Про то, законно ль я рожден, иль нет,

Я матери судить предоставляю.

Но кажется мне, государь, что я

(Хвала тому, кто надо мной трудился!)

Сработан был ничем не хуже брата.

Сравни обоих нас, и сам суди!

Когда старик сэр Роберт нас родил

И сделал брата на себя похожим,

То на коленях здесь хвалю я Бога

За то, что я родился не в отца!

Король Джон.

Вот чудака нам Бог послал сегодня!

Королева Элеонора.

С лица он будто сходен с Львиным-Сердцем.

И в голосе большое сходство есть.

Гляди - в сложеньи этом богатырском

Сказался тоже мой покойный сын.

Король Джон.

И сам я рассмотрел его не худо -

Он Ричард вылитый. Скажи же мне,

Зачем ты хочешь взять у брата землю?

Филипп Незаконнорожденный.

Затем, что не с его несчастной рожей

Владеть моею родовой землей.

Кто по лицу похож на грош истертый,

Тому моих доходов много будет.

Роберт.

Мой государь, когда отец был жив,

Служил он брату вашему усердно.

Филипп Незаконнорожденный.

Моей земли ты этим не добьешься.

Как мать служила, лучше расскажи!

Роберт.

Однажды к императору послом

В Германию отец мой был отправлен

По важным государственным делам.

Во время той отлучки, в доме нашем

Король остановился - стыдно мне

Разсказывать о том, с какою целью,

Но правда правдой будет. Мой отец

Сам говорил, что сушей он и морем

Был отделен от матери моей,

Когда был зачат мой противник жадный.

Пред смертию, отец мой все владенья

Мне завещал и тут же объявил,

Что этот сын или не им рожден,

Иль мать моя его родила чудом -

До срока за четырнадцать недель.

Вот почему - согласно с завещаньем -

Я, государь, прошу земель моих.

Король Джон (Роберту).

Твой брат усыновлен путем законным,

Рожден он в браке матерью твоей;

Пусть грех и был - она одна в ответе,

И каждый, кто себе берет жену,

Обманут может быть. Теперь положим,

Что брат мой Ричард, по твоим словам,

Приживши сына с матерью твоею,

Его задумал требовать себе?

Не мог ли твой отец ему и свету

Сказать, что никогда никто не вправе

С коровою теленка разлучать?

И в том сомненья нет, и если б точно

Тот сын был сыном брата моего,

То не было б такого притязанья

И с ним отказа. Вот мой приговор:

Мой брат родил наследника прямого -

И тот наследник пусть берет наследство.

Роберт.

Ужели же отца бессильна воля,

Чтоб земли у чужого сына взять?

Филипп Незаконнорожденный.

Должно-быть, сэр, была она бессильна

И в свет родить, и обобрать меня.

Королева Элеонора (Филиппу).

Скажи, чем хочешь быть ты: Фальконбриджем

И, как твой брат, поместьями владеть,

Иль сыном Сердца Львиного считаться

И, без поместьев, лорда сан носить?

Филипп Незаконнорожденный.

Когда б мой брат владел моим лицом,

А я его отцовскою фигурой,

С ногами, словно два хлыста - не толще,

С руками, будто чучело угря,

И рожей до того худой, что если

Воткнуть ей розан за ухо - все скажут:

Глядите, вот монета в три полушки, -

То, королева, из всего наследства

(Пусть не сойти мне с места, если лгу)

Я каждый фут земли сейчас отдам,

Чтоб быть опять с лица самим собою

И ни за что сэр Робертом не быть.

Королева Элеонора.

Ты мне по сердцу. Хочешь тяжбу бросить,

Отдать ему поместья и идти

За мной - на брань во Францию?

Филипп Незаконнорожденный.

Мой брат,

Бери себе всю землю - так и быть!

Своим лицом пятьсот ты добыл фунтов,

Хоть за него копейки не дадут.

До гроба я за вами, королева!

Королева Элеонора.

Ну, к гробу можешь без меня итти.

Филипп Незаконнорожденный.

Я старшему давать дорогу должен.

Король Джон.

А как тебя зовут?

Филипп Незаконнорожденный.

Филипп, мой государь, Филипп, сын старший

Достойного сэр Роберта супруги.

Король Джон.

Носи ж отныне прозвище того,

Чей рост и стан и чье лицо ты носишь.

Филипп, склони колена. Подымись

И встань сэр Ричардом Плантагенетом!

Филипп Незаконнорожденный.

Ну, брат по матери, давай мне руку!

Мне - честь отца, тебе - твои поместья!

Благословен навеки будет час

Отлучки сэра Роберта из дому!

Королева Элеонора.

Плантагенет по духу и по речи!

Отец твой Ричард в свет рожден был мною -

И бабкою ты можешь звать меня.

Филипп Незаконнорожденный.

Пусть бабку дал мне случай, а не право,

Хоть то родство и с левой стороны,

Не все ль равно, в окно иль просто в двери,

В час дня, иль ночью я прошел вперед?

Как ни лови - но чтоб была добыча,

Как ни стреляй - но цели не минуй,

И кто б теперь моим отцом ни звался,

В том нужды нет - я взял, что мне далось.

Король Джон.

Ступай же, Фальконбридж! Дала судьба

Ему - высокий сан, тебе - поместья!

Ну, королева и сэр Ричард, время

Во Францию, во Францию спешить.

Филипп Незаконнорожденный.

Прощай же, брат! Будь счастлив! Знать не даром

Путем законным ты на свет рожден!

(Уходят все, кроме Филиппа Незаконнорожденнаго)

На фут один повысился я званьем,

Но много миль земли я потерял.

За то я вправе всякую девчонку

Почтенной лэди сделать. "Добрый день,

Сэр Ричард!" - "А! здорово, мой любезный!"

И Джорджа тут Петром я назову.

Все выскочки чужих имен не помнят;

И новой знати даже непристойно

Припоминать чужия имена.

Вот гость пришел издалека. Зовет

Его мое сиятельство обедать.

И, нагрузив вельможный мой желудок

И зубы чистя, обращу я речь

К почтеннейшему гостю-чужеземцу:

"Мой добрый сэр", начну, склонясь на локоть,

"Скажите мне и то... и то..." Затем

Ответ почтительный: "Достойный сэр,

Повелевайте мною! Сэр почтенный,

Я ваш слуга!" - "О нет", я перебью:

"Мой добрый сэр, я сам к услугам вашим!"

И прежде, чем опомнится мой гость,

Пойду болтать про По и Аппенины,

О Пиренеях и горах Альпийских,

Так что, едва беседу кончим мы,

Час ужина за нею подоспеет.

Так речь ведут в компании высокой,

Которая прилична для меня.

Один щенок побочный в наше время

Понять не в силах, что ему должно

Не только что по моде наряжаться,

Но моде той от всей души служить

И из души точить тот сладкий, сладкий

Тот сладкий яд, что ложью мы зовем.

Хоть надувать людей мне нет рассчета,

Но уж себя беречь обязан я,

А на ступенях моего величья

Без лжи не обойдется! Это кто

Несется вскачь? Какая это дама?

Иль мужа нет у ней, чтоб затрубил

В какой-нибудь рожок перед стеною?

Входят лэди Фальконбридж и Джемс Герней.

Филипп Незаконнорожденный.

А, это мать моя! Зачем, милэди,

Так спешно вы прибыли ко двору?

Лэди Фальконбридж.

Где этот раб, твой брат? Как смеет он

Своею тяжбой честь мою позорить?

Филипп Незаконнорожденный.

Где брат мой Роберт? Где тот великан,

Что старым сэром Робертом рожден был?

За сыном сэра Роберта пришли вы?

Лэди Фальконбридж.

Над чем смеешься ты, мальчишка дерзкий?

"За сыном сэра Роберта! Сэр Роберт!

Сын сэра Роберта?" А ты не сын?

Филипп Фальконбридж.

Джемс Герней - выдь отсюда на минуту.

Герней.

Иду, Филипп.

Филипп Незаконнорожденный.

Я не Филипп теперь,

Есть новости; о них узнаешь скоро.

(Герней уходит).

Милэди, мне сэр Роберт не отец:

Во мне его и капли крови нету.

И мог ли он, сознайтесь в этом сами,

Меня на свет родить? Нет, не по нем

Такое дело было! Все мы знаем

Его изделья! Сообщи ж мне, мать,

Кому я одолжен за эти члены?

Вот эту ногу - сделал не сэр Роберт.

Лэди Фальконбридж.

И ты, должно быть, с братом в заговоре,

Хоть честь мою был должен защищать!

Что значат эти шутки, плут негодный?

Филипп Незаконнорожденный.

Не плут, а рыцарь, матушка: в дворяне

Я возведен - еще плечо болит.

Теперь я сэру Роберту не сын,

С наследством и с отцом я распростился,

И имя, и законное рожденье -

Все прочь ушло. Скажи мне без утайки:

Кто мой отец? Надеюсь, мать моя,

То был почтенный человек. Не так ли?

Лэди Фальконбридж.

И ты отвергнул имя Фальконбриджей?

Филипп Незаконнорожденный.

Так верно, как отвергнул сатану.

Лэди Фальконбридж.

Тот государь, кто прозван Львиным-Сердцем,

Тебе отцом был. Долгою любовью

И жаркими мольбами он склонил

Меня на грех: пусть Бог тот грех простит мне!

Та страсть была превыше сил моих -

И ты её плодом на свет родился.

Филипп Незаконнорожденный.

Клянуся светом, мать моя, когда б

Мне предложили в свет родиться снова,

Я не желал бы лучшего отца.

С иным грехом идет прощенье вместе:

Твой грех таков. Нет срама в той вине!

Ты отдала законной данью сердце,

Склонившись пред любовию того,

Кто мужеством и силой несравненной

Был страшен грозно-царственному льву

И сердце льва рукой могучей вырвал.

С кем лев не смеет в бой идти за сердце,

Тому ли сердца женского не взять?

Да, мать моя, всем сердцем шлю привет

Тебе я за родителя такого!

Кто обвинит тебя в моем рожденьи,

Того я душу прямо в ад пошлю.

Поди к родным моим - и ты услышишь,

Что если бы ты Ричарда любовь

Отвергла, то б отказ тот был грехом!

И первый я тебе поклялся б в том.

(Уходят).

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

СЦЕНА I.

Франция. Под стенами Анжера.

Входят, с одной стороны, эрцгерцог австрийский с войском; с другой - король Филипп французский с войском же, Людовик, Констанция, Артур и свита.

Людовик.

Привет тебе, эрцгерцог знаменитый,

Перед стеной Анжера! Вот, Артур,

Тот мощный герцог, кем был доведен

До гибели безвременной твой дядя,

Великий Ричард, воин Палестины,

Боец, у льва из груди сердце взявший.

Чтоб примириться с Ричарда потомством,

По вашей просьбе, герцог к вам пришел;

Свои знамена за тебя он поднял

И в бой спешит за похищенье трона,

С жестокосердым дядею твоим,

Злодеем Джоном, королем британским.

Скажи ж привет и обними его!

Артур (эрцгерцогу).

Смерть Ричарда Господь тебе прощает

За жизнь, что ты его потомству шлешь,

Прикрыв его права крылом могучим.

Рукой бессильной мой привет я шлю

И сердцем, полным чистою любовью:

Привет тебе перед Анжером, герцог!

Людовик.

Ребенок благородный, кто же здесь

Не жаждет за права твои вступиться?

Эрцгерцог австрийский

(целуя Артура).

Тебе на щеки жаркий поцелуй

Кладу я, как печать любви и клятвы -

В том клятвы, что домой я не вернусь,

Пока Анжер с твоими областями

Во Франции и берег белый тот,

Что отбивает грозною пятой

Шумящие приливы океана,

Храня народ свой от дружин чужих,

Перед тобой не склонятся; покуда -

Та Англия, что стенами валов

Уильям Шекспир - Король Джон (Король Иоанн - King John). 1 часть., читать текст

См. также Уильям Шекспир (William Shakespeare) - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :

Король Джон (Король Иоанн - King John). 2 часть.
И вечною оградой океана От замыслов войны ограждена, Покуда Запада пос...

Король Джон (Король Иоанн - King John). 3 часть.
И в ней найдет он дополненье к ним. Она полна всех прелестей и в муже ...