Пантелеймон Сергеевич Романов
«ПЛОХОЙ НОМЕР»

"ПЛОХОЙ НОМЕР"

Около остановки трамвая набралась длинная очередь. Впереди стояли женщины в платках, за ними старушка в шляпке и повязанном поверх нее теплом платке, потом толстый гражданин и подбежавшие под конец человек пять парней в теплых куртках и сапогах.

- Сейчас начнется сражение,- сказала одна из женщин, выпростав рот из повязанного платка и оглянувшись назад, на очередь.- И отчего это такое наказание?

- Это самый плохой номер,- ответила другая,- с ним и кондуктора-то измучились. Ни на одном номере столько народу не садится, сколько на этом. Каждый раз светопреставление, а не посадка.

- Усовершенствовать бы как-нибудь...

- Как же ты его усовершенствуешь?

- Вон, идет. Уродина проклятая!

- Эй, бабы,- крикнули парни,- работай сейчас лучше, губы не распускай.

Все подобрались и смотрели на подходящий вагон, как смотрит охотник во время облавы на показавшегося зверя. Некоторые выскочили было вперед, чтобы перехватить его во время движения.

- Бабы, вали! - крикнули парни,- подпихивать будем.

Едва вагон остановился, как все бросились к нему и стали ломиться на площадку.

Несколько секунд были слышны лишь приглушенные звуки сосредоточенной борьбы.

Только изредка вырывалось:

- О господи, душа с телом расстается... Да что вы остановились-то?!

- Ногу не подниму никак,- говорила старушка в шляпке с платком.

- Васька, подними ей ногу! - крикнули сзади.

- Две версты крюку в другой раз дам, а на этот номер не сяду.

Наконец все втиснулись, и только парни висели на площадке. А один, расставив руки, держался ими за железные столбики и животом нажимал на старушку.

- Васька, просунь подальше эту старуху, а то ногу поставить некуда.

- Господи боже мой, ведь перед вами живой человек, а не бревно! - кричала старушка в шляпке.- Что вы меня давите!

- Потому и давлю, что живой, живой всегда подастся. Вот и прошла,- сказал парень, всунув в дверь старуху, которая, скрестив прижатые к груди руки, как перед причастием, даже повернулась лицом назад, и ее течением понесло внутрь вагона.

- Кондуктор, отчего такое безобразие тут всегда?

- Оттого, что номер плохой,- сказал тот недовольно,- все номера, как номера, а этот собака... сил никаких не хватает.

- А исправить никак нельзя?

- Кого исправить? - спросил недовольно, покосившись из-за голов, кондуктор.

- "Кого"!..- вагон.

- Язык болтает,- голова не ведает, что... Вагон и так исправный. Дело не в вагоне, а в номере. На других номерах никогда столько народу не бывает, а тут постоянно, как сельди в бочке. И откуда вас черт только наносит сюда, все на один номер наваливаетесь! Прямо работать нету никакой возможности.

- Раз народу много, вот бы и надо...- сказал голос какого-то придушенного человека.

- Что "надо"? - переспросил иронически кондуктор.

- Как номер плохой, так тут ничего не выдумаешь,- прибавил минуту спустя кондуктор.- Да и народ тоже... на этот народ все горло обдерешь, кричамши.

- Русский человек без крику не может. Тут для этого особого кондуктора надо.

- Да ведь тоже и у кондуктора горло не железное. А вот бы радио установить, чтобы со станции на остановках всех матом крыть.

- Они останавливаются-то не в одно время; что же ты во время движения ни с того ни с сего и будешь крыть?..

- Можно предупредить, что это к следующей остановке относится.

- А почему вагонов не прибавляют?

- Потому что второстепенная линия - движение небольшое,- сказал недовольно кондуктор.

- Какое ж, к черту, небольшое, когда мы все ребра себе переломали.

- Мало что поломали - определяется по статистике, а не по ребрам.

- Батюшка, ослобони! - крикнула старушка из середины.

- То-то вот - "ослобони"!.. А зачем лезла на такой номер, спрашивается? По зубам бы выбирала. Села бы, вон, на четвертый.

- Куда ж я на четвертый сяду, когда он совсем не в ту сторону?

- Еще разбирет, в какую сторону,- проворчал недовольно кондуктор.- Ну, что же там, вы! Олухи царя небесного, ведь вам сказано наперед потесниться!

- Нельзя ли повежливее?

- Садись на другой номер, там повежливее будут.

- Вы, кажется, навеселе?..

- На этом номере только пьяному и ездить, никакой трезвый не выдержит,- отозвался кондуктор и прибавил: - Ах, окаянные, ну и народ! Ежели на них не кричать без передышки, они на вершок не подвинутся.

- Голубчик, крикни на них посильнее! - послышался голос старушки,- совсем ведь смерть подходит.

- Криком тут много не сделаешь,- ответил недовольно кондуктор и мигнул вожатому: - Панкратов, стряхни-ка!

Вагон, летевший под уклон, вдруг неожиданно замедлил ход, и все пассажиры, стоявшие в проходе, посыпались друг на друга к передней площадке.

- Боже мой! Что же это?! Что случилось?!

- Да ничего не случилось,- сказал кондуктор,- вот стряхнул всех,- теперь свободнее стало.

- Слушайте, нельзя ли потише?! - крикнул какой-то гражданин, сидевший на скамейке, у которого шапка слетела через задинку назад.

- Потише ничего не выйдет,- отозвался кондуктор.- На другом номере, конечно, можно и потише, а тут народ так образовался, что его только вот когда под горку разгонишь да остановишь сразу, ну, тогда еще стряхнется. Они стоять на особый манер приспособились: на других номерах человек стоит себе как попало, а тут он норовит вдоль вагона раскорячиться. Поди-ка его сшиби, когда он одной ногой в пол упирается!

- Вот пять лет езжу на этом номере,- сказал толстый человек,- и каждый божий день такая мука.

- И десять лет проездишь, все та же мука будет,- сказал кондуктор.- На этом номере за три года пенсию выдавать надо.

- А ничего с ним сделать нельзя? - спросил опять кто-то.

- Это не с ним, а с народом делать надо. Да и с народом ничего не сделаешь; ежели только перебить вас половину, тех, что на этом номере ездят,- ну, тогда, может быть, послободнеет.

Вагон остановился на остановке, и на задней площадке опять завязалось сражение.

- Проходите наперед, ведь там вышли! - кричали снаружи.

- Кондуктор, не пускайте же больше, скажите, что мест нет! - кричала какая-то женщина в вагоне, у которой шляпка от тесноты перевернулась задом наперед.

- Пускай лезут,- ответил кондуктор,- ведь если бы ты там, а не тут была, другое бы совсем говорила.

- Передние, проходите дальше! Кондуктор, крикнете же им.

- У меня уж голос пропадать стал от крику,- сказал кондуктор,- а вот сейчас тронемся, тогда и разровняемся.

И когда вагон тронулся и разошелся под уклон, он крикнул:

- Панкратов, стряхни их, чертей, как следует!..

Пантелеймон Сергеевич Романов - ПЛОХОЙ НОМЕР, читать текст

См. также Романов Пантелеймон Сергеевич - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :