Михаил Андреевич Осоргин
«Маринад»

"Маринад"

- Я извиняюсь, гражданин...

Мне стало сразу грустно. Три красноармейца, человек в черной коже и гудок автомобиля у подъезда. Ясно. Все же я попробовал сделать шаг вперед.

- Гражданин, я фактически прошу вас остановиться.

Пришлось фактически остановиться. Менее чем в четверть секунды припомнил, что у меня в карманах, чье письмо осталось на столе... Не забыть взять с собой подушку и сунуть в башмак огрызок карандаша... Известить Союз писателей... Помнить, что все это делается для счастья потомства, в интересах социальной справедливости и гражданской свободы... Перед увозом закусить, так как до завтра бурды не дадут...

- Пожалуйте с нами в эту квартиру.

- Я живу выше.

- Не имеет значения, гражданин. Ваше присутствие необходимо при вскрытии.

Волосы зашевелились. Дело выходит хуже обычного. Еще четверть секунды на воспоминания о том, кого я мог убить и чей труп будут вскрывать. Но все же уголовное дело лучше политического.

- Вы, гражданин, не преддомком?

- Нет, я просто жилец.

- Не имеет значения. Можно и так. Потрудитесь удостовериться, что печати целы.

На двери квартиры этажом ниже моей уже с месяц висят печати. Жил здесь врач, но куда-то исчез; говорят - убежал, опасаясь ареста. Квартиру его опечатали, позабыв потушить электричество. Домовый комитет ходатайствовал о временном снятии печатей на предмет поворота выключателя, но совдеп не разрешил. Так и светились окна всю ночь.

Отлегло от души: вскрывают не труп, а квартиру. А я не преступник, а свидетель. Приободрился, повеселел, осмотрел печати:

- Да, все в порядке.

- Фактически удостоверились, гражданин? Во избежание в будущем нареканий на власть.

- Фактически.

- А-атлично. Петь, ломай печати к чертовой матери!

Петь, красноармеец, сломал печати. Ключа не было, но шофер дал ломик вроде фомки и показал, как делается.

- Дверь, гражданин, заперта, по какой причине отворяем при помощи орудий производства.

- Можно бы ключ в домкоме попросить.

- Времени, гражданин, мало, не до ключа.

- Вы там электричество потушить хотите?

- Об электричестве ордера нет, хотя, конечно, потушим, если что горит. Мы же на предмет реквизиции.

Петь, очень добродушный красноармеец, пояснил:

- У нас насчет небели мандат, для домашнего театра. Цельный список имеем. Вот товарищ комиссар нам выдаст. А вы, значит, за понятого.

Вошли в квартиру. Обстановка очень хорошая. Столовая карельской березы, гостиная со всякими пуфами и интимными уголками. Кабинет серьезный, деловой. Шкап с медицинскими книгами, другой с инструментами, третий заперт на ключ. На стенах недурные картины, оригиналы скромных художников.

- Ну, Петь, забирай, что надо. Где список ваш? Вы, гражданин, извольте удостовериться, что все по списку. Номер первый: четыре картины. Забирай, Петь, и выносите, времени у нас мало.

- А какие брать-то? Вон их сколько.

Красноармеец постарше предложил:

- Бери, которые побольше и повиднее.

Но Петь колебался:

- Вы, гражданин, не посоветуете нам, которые брать?

- А вам для чего картины?

- Все для театра. Только я вот не помню, на какой нам лях картины.

Мы обошли комнаты. В спальне и в прихожей висели нелепые полотна в золоченых рамах. Я посоветовал остановиться на них: и ярко и здорово.

Отобрали три, а четвертую Петь облюбовал в кабинете. Сняли со стены.

- Ну, теперь тащи их в машину. Следующий номер: стол столовый один.

- Нам бы взять тот, писчебумажный, из кабинета.

- Сказано: столовый, значит, этот и бери. Тот для учреждения потребуется.

- Этот-то жалко брать, он от цельной обстановки; что ж ее разрушать.

- Есть что жалеть: буржуазную мебель. Бери, что по списку указано. Того стола я фактически не могу позволить. Вот пускай гражданин сам убедится.

- А нам первое дело занавески нужны.

- Занавески? Тут занавески не показаны в списке.

- Как же не показаны. Вот пусть гражданин понятой проверит.

Я взял список, читаю:

- "Четыре гардины, стол столовый один..."

Объясняю:

- Вы, гражданин комиссар, ошиблись. Сказано: четыре гардины, а не картины. Гардины - это и есть занавески.

Петь обрадовался:

- Вот я то же и говорю! Нам главное дело в занавесках.

- Ага. Так, значит, гардины. Это и есть... Эй, товарищ шофер, назад картины. Не нужно. Сымай, Петь, тряпки с окон. Напишут тоже, черти, и не разберешь.

Еще отобрали зеркало, ломберных столиков два, кресел кожаных два, ковер и умывальник.

- Зачем вам умывальник для театра?

- Ну, это уже так, для удобства. Чтобы умываться. Для полной обстановки.

Список кончен. Петь умаялся. Его товарищи расселись на диване и тушат папиросы об исподнюю часть стола, а не то чтобы обо что попало. Один вышел плюнуть в переднюю.

- А славно буржуи живут. Я бы так пожил.

Комиссар заметил:

- Несообразно рабоче-крестьянским интересам; хотя безусловно удобно. Кабинет, например, отличный для серьезных занятий.

В кабинете порылись по ящикам; любопытного было мало. При помощи того же фомки вскрыли шкап - и ахнули.

- Вот это запасы! - сказал Петь.

- Что же тут у него припрятано?- заинтересовался и комиссар.- Вот, гражданин, потрудитесь взглянуть. Банки стоят, а что в банках...

Петь вскрыл банку и понюхал:

- Ребята, да это спирт!

Оживились все. Перенюхали банку за банкой. Даже комиссар не скрыл удовольствия:

- Спирт безусловный. И не воняет ничем особым. Однако что в нем плавает? Вот, гражданин, не потрудитесь ли удостоверить находку? А главное, не вредно ли? Отравы нет ли?

Я прочел латинскую надпись на банке и охотно удостоверил:

- Нет, это вредным не должно быть.

- Маринад какой?

- Вроде маринада.

- А если попробовать?

- Не знаю. Как вам понравится. Вреда, конечно, не будет.

Комиссар подумал и сказал решительно:

- Придется законфисковать и реквизировать. А ты, Петь, попробуй на язык.

- Кабы чего не вышло.

- Вон гражданин говорит, что вреда не будет.

Соблазн был силен: Петь сначала лизнул языком краешек банки, затем пригубил, наконец отпил глоток, крякнул и вытер рукавом губы:

- Спирт как есть, настоящий. А на чем настоян - не разберешь. Плавает что-то.

Попробовал и комиссар:

- Натуральный спирт. А что же тут написано? Вы, гражданин, по-иностранному знаете?

- Знаю.

- Окажите помощь власти, гражданин. Объясните нам, а мы в протокол запротоколим.

Из простого понятого я был повышен в эксперты.

- Вот тут, товарищи, написано: "Солитер".

- Это что же?

- Это вроде глиста, только не круглый, а ленточкой.

- Тьфу,- сказал Петь.- Это который мы пили?

- Нет, другой.

- Ну, слава тебе, а я испугался. А на нашем что?

- На вашем... как бы вам объяснить... Вроде маленького человека; по четвертому месяцу выкидыш.

Шофер, что стоял в дверях, так и лопнул от хохота, вроде резиновой шины. Петь остолбенел, а комиссар пришел в негодование:

- Я извиняюсь, гражданин, но вы за это ответите. Я вас фактически спрашивал...

- Вы спрашивали, не повредит ли. Я вам ответил, что ничего вредного тут нет.

- Этакую мерзость давать людям пить.

- Кто же вас заставляет. Я тут ни при чем.

Петь пришел в себя, долго вытирал губы, сплевывал на ковер и пугливо косился на шкап с банками:

- А ничего от этого в нутре не станет?

Шофер оскалил зубы:

- Смотри не забеременей.

Подошел к шкапу, похлопал дверцу и жалостливо прибавил:

- Эх, добра-то сколько загублено. И на что! На паршивых на глистов да на бабье непотребство. Уж действительно!

Из соседней комнаты нас позвал комиссар:

- Вот, гражданин, соблаговолите расписать фамилию под списком, что все из квартиры забрано согласно мандата.

Я подписался.

Мы вышли. Дверь снова опечатали. Поднявшись в свой этаж, я услыхал гудок отъезжавшего грузовика.

А вечером, выйдя подышать воздухом, увидал освещенные окна квартиры беглого врача. Электричество так и забыли погасить.

Михаил Андреевич Осоргин - Маринад, читать текст

См. также Осоргин Михаил Андреевич - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :