Аркадий Тимофеевич Аверченко
«Город Чудес.»

"Город Чудес."

Написано Аркадием Аверченко при любезном содействии его коллеги Герберта Джорджа Уэльса - Эсквайра.

...Получив соответствующее разрешение, компания американских миллионеров-предпринимателей выпустила на купленный за чертой города участок земли целую тучу архитекторов, инженеров и, главное - специалистов по всем отраслям предполагаемаго предприятия - самым мельчайшим.

Весь участок был обнесен высочайшим забором и только на южной стороне ограды были проделаны монументальныя ворота с огромной вывеской, на которой горела и сверкала всеми цветами радуги огненная надпись:

- "Город Чудес".

А ниже:

- "День пребывания в Городе Чудес и осмотра его стоит 5 миллионов руб. Спешите! Лучшая аттракция мира! Важно для русской "взыскующей града" души!!"

Безпрерывная адская работа кипела 3 месяца.

Наконец, последняя гайка была привинчена, последний гвоздик вбит куда следует, - и предприятие было объявлено открытым для широкой публики.

* * *

Беря у входной кассы билеты и платя за них жирную пачку керенок в пятьдесят тысяч, Иван Николаевич Трошкин говорил своему другу Филимону Петровичу Грымзину:

- То есть, знаешь, - если бы не так дорого драли - ни за что бы не пошел!

- Еще бы, - разсудительно поддакивал Грымзин, - этакия деньжища не жалко и заплптить.

- Чего это они нам покажут?

- Говорят тебе - Город Чудес. Значит, чудеса будут - ясно!

- Пожалуйста сначала в контору, ваше сиятельство, - сказал швейцар, снимая фуражку и изгибаясь в три погибели.

- Слышь ты, - толкнул локтем приятеля Грымзин. - Чудеса, брат, уже начались. "Сиятельством" назвал.

В конторе щеголевато одетый клерк почтительно вручил им какую-то проштемпелеванную бумажку и указал на кассовое окошечко:

- Там получите деньги на расходы.

И когда кассир пододвинул им столбик золотых монет, рублей на двести, на столько же романовских и целую кучу серебряных рублей и мелочи - оба друга только промычали что то и, боясь громко ступать по выхолощенному паркету, направились к выходу.

Вдруг Трошкин застыл перед огромным, висящим на стене отрывным календарем и, не могши вымолвить слова, только головой дернул:

- Смотри!

- На календаре было: "1908 год. 18 августа".

- Виноват, робко обратился к клерку Трошкин. - Какое у нас сегодня число?

- 18 Августа.

- А... год?

- Неужели не знаете? 1908-й. Тут же написано.

- Ну ну, - покрутили головой друзья.

Вышли. Ошарашенные, зашагали по городу.

По улице - мчался мальчишка, оглашая воздух неистовыми воплями:

- Ин-те-рресныя газеты: "Новое время", "Русское Слово", "Речь"!! "Биржевка"!!

- Постой, постой! За какое число "Новое Время"?

- Ясно - за сегодняшнее.

- Сколько тебе?

- Две за "Биржевку", пятак за "Новое Время"!

- Ф-фу!! Зайдем-ка в кафе, почитаем. Барышня! Два кофе по-варшавски, пол десятка пирожных. Ну ка, что они там пишут?.. Гм!.. Статья Меньшикова:

"Сколько раз мы уже твердили о том, что Финляндия готова предать Россию в первый же удобный момент. Еврейская левая пресса, которая спит и видит - поднять в Россию революцию"...

- А посмотри хронику.

- Изволь. "Его Величеству Государю Императору имели высокую честь представляться представители тамбовскаго дворянства. Вычлушав речь предводителя дворянства, Его Величество соизволил ответить:

"Рад слышать, что тамбовския дворянския традиции остались неизменны". - "Увольняется в полугодовой отпуск д. с. с. Криворучко" - "Орденом Станислава 3-й ст. Награждается старший советник градоначаль"...

- Буренинский фельетон есть?

- Все на своем месте.

- Кого ругает-то?

- Валерия Брюсова.

- А, брат Ваня? Каково! Времена-то какия!..

- Барышня, получите. Сколько? 75 копеечек? Дороговато. Хи-хи!

Вышли. На улице их внимание привлекла масса зеленых и розовых билетиков, наклеенных на парадных дверях.

- Чего это, Ваня?

- Квартиры все сдаются. Время осеннее скоро - сам понимаешь!.. А это что за вывеска... Во, брат! "Доминик". Зайдем... А? - У буфета по рюмочке... А? С пирожком, а?

У буфетнаго прилавка толпилось много делового народа.

- Я, - говорил один другому, - могу продать вам вагон сахару по четыре с полтиной за пуд.

- Ваня... Что-же это?

- Статисты, нешто не понимаешь. Для нас все эти разговоры. Для нас поставлены. Да-с - не зря деньги содрали. Буфетчик! Пирожки-то свежие?

- Помилуйте! Вам ординарную или двуспальную, за гривенник?

- Ваня! Обедать хочу, шампанскаго хочу, музыки хочу! Всего хочу. Деньжищ-то у нас уйма. 498 с полтинником осталось. Это из пяти сот-то Ваня. Спервоначалу обедать, потом в театр, потом в шантан.

Вышли. Пошли к "Медведю". Пообедали. Снова вышли.

- Ваничка, голубчик мой! Ей Богу, городовой стоит. Ваня, пойдем поцелуем. Не могу я видеть равнодушно. Стоит голубчик, глазками смотрит. Гор-родовой!!

Не спеша приблизился городовой.

- Чего орешь зря? В участок захотел?

- Ваня... Слова-то какия: "орешь", "участок"!.. Городовой! Я протестую. Почему у нас не старая жизнь? Почему вы новые революционные порядки вводите?

Лицо городового приняло сразу новый, интеллигентно испуганный вид.

- Что вы, мистер? Этого у нас не может быть. Помилуйте, наша фирма...

- А вон, почему на углу очередь стоит? Разве в хорошее время очередь стояла? - Это же на Шаляпина, сэр; всегда бывала, сэр.

И тут же вызверился на проезжавшаго извозчика:

- Я т-тебе покажу, дьявол желтоглазый... Не знаешь какой стороны держаться?! Экие галманы!..

- Барин, пожалуйте на четвертачек... Куда надо?

- Ваня! Изнемогаю от счастья. Три бутылочки шампанскаго мы с тобой охолостили, а я изнемогаю не от счастья, а от радости бытия, Ваничка... Ваня, в театр бы ахнуть!..

С таинственным видом приблизился барышник.

- Билетиков у кассы не достанете. Желаете у меня? Второго ряда, вместо восьми целковых - десять только и возьму. Пожалуйте-с.

В театре Филимон Петрович снова ахнул:

- Ваня! Кто это там с хором на сцене на коленках стоит? Неужто-ж Шаляпин?! Ах, голубчик ты мой! Это значит, Высочайшее-то присутствие, а? Что делается... Все, как раньше... Ах, молодчины американцы!

И с переполненным сердцем влез Ваня на стул и завопил радостно:

- Товарищи... Нет, извините, к чорту товарищей... Граждане!! Жертвую от полноты чувств на американский красный крест сто тысяч!!

Подошел капельдинер. Снял Ваню со стула и внушительно шепнул:

- Сэр! Вы, очевидно, не разсчитали. Сто тысяч золотом, - а других денег мы не признаем! - там за оградой, будут стоить миллиард вашими... Опомнитесь.

И сел Ваня на стул, и горько заплакал Ваня...

В красивую, полную пышной грезы и блеска, жизнь - ворвалась пошлая тяжелая проза, и сразу потускнела вся американская позолота, и сделался жалким комедиантом стоящий на коленях актер, так великолепно загримированный Шаляпиным...

Арк. Аверченко

Аркадий Тимофеевич Аверченко - Город Чудес., читать текст

См. также Аверченко Аркадий Тимофеевич - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :