Письмо Белинского В. Г.
А. И. Герцену - 26 января 1846 г. Петербург.

СПб. 1846, января 26. Твое решение, любезный Герцен, отдать "Кто виноват?" Краевскому, а не мне, совершенно справедливо. Подлости других не дают нам право поступать подло даже с подлецами1. Но только мне, соглашаясь, что ты прав, приходится волком выть2. Я думал, что у меня будет две капитальные повести Достоевского и твоя, а мне надо брать повестями. Я еще не знаю, успеешь ли ты мне написать две вещицы, которые обещаешь, уже одно то, что это не повести в твоем роде, то есть с глубокою гуманною мыслию в основе, при внешней веселости и легкости, важно. Такие вещи, как "Кто виноват?", не часто приходят в голову, а между тем одной такой вещн достаточно бы для успеха альманаха.

Как вас всех благодарить за ваше участие, не знаю, и не считаю нужным, но не могу не сказать, что это участие меня глубоко трогает. Я раздумался и сознал, что в одном отношении был вполне счастлив: много людей любили меня больше, нежели сколько я стоил. Целоваться не с женщинами в наш просвещенный XIX век и глупо и пошло, так хоть стукни побольнее Михаила Семеновича за меня, во изъявление моих к нему горячих чувств3. Статье г. Соловьева очень рад4, что, однако, не мешает мне печалиться о том, что при ней не будет статьи шепелявого профессора5. И статья была бы на славу и имя автора все это, братец, не что-нибудь так. А все-таки мне хотелось бы, чтобы Кавелин, о чем бы ни писал, коснулся своего взгляда на русскую историю в сравнении с историей Западной Европы6. А то украду, ей-богу, украду скажи ему. Такие мысли держать под спудом грех.

Удивили и обрадовали меня две строки твои о Станкевиче: "Едет за границу и очень бы желал тебя взять. Стоит решиться"7. Чего же лучше? Одолжаться вообще неприятно в чем бы то ни было, и одолжать приятнее; но если уже такая доля, то лучше одолжаться порядочными людьми или вовсе никем не одолжаться. Я Александра Станкевича хорошо узнал в его приезд в Питер, и мне быть одолженным ему будет так же легко, сколько легко быть одолженным всяким человеком, которого много любишь и много уважаешь, и поэтому считаешь близким и родным себе. Мне нужно только знать как и каким образом, когда, а главное, не стеснит ли это его и не повредит ли хоть сколько-нибудь его отношениям к отцу. Где он? Напиши поскорее, ради аллаха, да кстати скажи ему: нельзя ли де поскорее повестцы или рассказца он тиснул уже таковой в Питере на славу. А сам ты, коли писать для альманаха, так брось сборы и пиши, да и других торопи. Времени мало: просрочить значит все испортить. Если Станкевич едет весною, благодаря альманаху я оставлю семейство не при чем, да и ворочусь ни с чем; если он едет осенью, я, может быть, и своих деньжонок прихвачу, да, пожалуй, еще и так, что чужих не нужно будет, а если и нужно, то немного. Все это важно.

Пока довольно. Скоро буду писать больше, по оказии. Отрывок из записок Михаила Семеновича вещь драгоценная, я вспрыгнул, как прочел, что он хочет дать. Это будет один из перлов альманаха. Что Кетчер говорил Галахову ничего: если даст что порядочное, не мешает; я заплачу и дело с концом8. Об оставлении мною "Отечественных записок" говорить еще не нужно. Мне надо помедлить неделю, другую не больше.

Прощай. Кланяйся всем и скажи Саше, что тебе, мол, кланяется

Белинский.

Альманах Некрасова дерет; больше 200 экземпляров продано с понедельника (21 января по пятницу 25-е)9.


Письмо Белинского В. Г. - А. И. Герцену - 26 января 1846 г. Петербург., читать текст

См. также Белинский Виссарион Григорьевич - письма и переписка :

А. П. Герцену - 6 февраля 1846 г. Петербург.
СПб. 1846. Февраля 6. Письмо и деньги твои (100 р. серебром) получил ...

А. И. Герцену - 19 февраля 1846 г. Петербург.
СПб. 1846, февраля 19. Деньги и статьи получил1. Кетчера ототкнуть и ...