Письмо Анненского И. Ф.
А. В. Бородиной - 12. I 1907. Царское Село.

Дорогая Анна Владимировна, Дина все не поправляется: температура скачет утром сегодня было 36,4, а к пяти часам 38. Слабость Дину донимает: пробовала она было написать записку сидя на постели кончилось тем, что записки не написала, а вся в испарине улеглась опять. У Вали1 температура все время была нормальная, но его мучили сильные боли, и поплакивал он, бедняжка, то и дело. Сегодня ему не больно, но он только очень смущен своим безобразием. Доктор надеется, что дело обойдется без осложнений, которые у мальчиков бывают иногда в этой болезни пренеприятные и требуют даже операции... Сегодня я видел Нину2 (она была у меня на приеме) не хочет знать ни о какой заразе и зовет к себе; впрочем, сегодня же я еще раз спрашивал доктора Карпова свинка и в самом деле обыкновенно передается только от больного прямо... К Тане3 я все-таки не поехал да и к Нине, вероятно, не поеду...

Мне было очень приятно прочитать в Вашем милом письме, что Frostzauber (Морозное чудо (нем.).) заставил Вас подумать и обо мне. Знаете смешно подумать иногда: отчего это не хочется порой возобновлять приятных впечатлений?.. Это было более 25 лет тому назад; зимой, в морозную, густо белозвездную ночь мы по дороге во Ржев заплутались на порубе... Если представить себе в июльский полдень эту же мшистую поляну, которая курится по бокам Вашей дороги, ее выкорчеванные пни, такие мшистопыльные, и этот дрожащий полуденный воздух, весь полный гари, белых бабочек, удушливой пыли, зноя и свежего дегтя, и во что обратил иней все это тяжелое калечество! Если когда-нибудь в жизни я был не... счастлив... а блажен, то именно в эту ночь. Рядом со мной была женщина, которую я любил, но она была решительно ни при чем в этом таинстве; я был поэтом, но мне и в голову не приходило подойти к этому завороженному не-я с покровами слова, с назойливостью ритма, с попыткой какого бы то ни было ограничения...

Вы пишете стихотворение.

А Вы знаете, что, когда сердце захвачено, то слово кажется иногда не только смешным, но почти святотатственным. Если бы вторая такая ночь так иногда я думаю... И вдруг мне становится жалко той старой, невозвратимой, единственной. Да и не слишком ли много бы было на одно человеческое сердце две такие ночи: стенки бы, пожалуй, не выдержали... Посылаю Вам мое последнее стихотворение.

Невозможно4.

Есть слова. Их дыханье, что цвет: Так же нежно и бело-тревожно, Но меж них ни печальнее нет, Ни нежнее тебя, Невозможно.

Не познав, я в тебе уж любил Эти в бархат ушедшие звуки: Мне являлись мерцанья могил И сквозь сумрак белевшие руки.

Но лишь в белом венце хризантем, Перед первой угрозой забвенья, Этих ве, этих зэ, этих эм Различить я сумел дуновенья,

И, запомнив, невестой в саду Как в апреле тебя разубрали,

. . .

У забитой калитки я жду, Позвонить к сторожам не пора ли.

. . .

Если слово за словом, что цвет, Упадает, белея тревожно,

Не печальных меж павшими нет, Но люблю я одно Невозможно.

Ваш И. Анненский.

Письмо Анненского И. Ф. - А. В. Бородиной - 12. I 1907. Царское Село., читать текст

См. также Анненский Иннокентий Федорович - письма и переписка :