Эмилио Сальгари
«Человек огня. 4 часть.»

"Человек огня. 4 часть."

И Диас указал на великолепный экземпляр растения, называемого ботаниками Moquilea u tilis , вышиной в тридцать метров, с тонким стройным стволом. Это растение, часто встречающееся в бразильских лесах, служит дикарям сырьем для изготовления посуды. Для этого они не рубят дерево, а только сдирают с него кору, затем обугливают и растирают ее в порошок, который и примешивают потом к глине, встречающейся в изобилии в лесной почве. Приготовленная из этой смеси посуда всегда очень крепкая и точно глазированная. Конечно, оба португальца тотчас же принялись за работу и, набрав достаточное количество коры и глины, собирались уже развести костер, когда Диас остановил их.

- Мы закончим эту работу на островке, - сказал он. - Разводить огонь опасно. Постройте лучше плот.

- Правда! - воскликнул Альваро. - Я чуть было не поступил опрометчиво. Примемся скорее за постройку.

Он и Гарсиа энергично принялись за работу. Вдруг где-то поблизости послышался протяжный печальный вой. Диас поднял голову, прислушиваясь.

- Зверь какой-нибудь? - спросил Альваро, готовясь взять ружье.

- Это что-то вроде волка. Для людей он не опасен.

- А вы все же как будто встревожены его появлением.

- Да. Этот зверь выходит только ночью из своего логовища, и если он появился днем, то, значит, его кто-то выгнал оттуда.

- Смотрите! Смотрите! Он бежит со всех ног.

Какое-то животное, величиной с волка, с очень длинной головой и красноватым мехом, бежало, делая огромные прыжки. На мгновение оно остановилось, заметив трех человек, и с любопытством посмотрело на них, затем возобновило свой бег и скоро скрылось вдали.

- Не очень-то он красив, - заметил Альваро. - Наши европейские волки грациознее.

- Поторопитесь, сеньор Альваро, - сказал Диас. - Если волк не вернулся в лес, значит, там кто-нибудь скрывается. Это соседство может быть опасно.

- Неужели эти проклятые людоеды не оставят нас в покое? Мне это в конце концов надоело. Пора кончить с ними.

- Не забудьте, что я не могу вам помогать теперь и буду только стеснять вас, - заметил Диас.

- Если бы не ваша рана, то я бы показал этим канальям, что я - Человек Огня!

- Да, да, Карамура, - сказал, улыбаясь, Диас. - Это грозное имя, внушающее страх всем бразильским дикарям... Смотрите, вон еще бежит животное, и тоже ночное! Скверный признак!

- О, какая красивая кошка! - воскликнул Альваро.

Из леса выбежало стремглав красивое животное с тонким стройным телом, покрытое густым волнистым мехом с красноватыми и белыми переливами, похожее на обыкновенного кота.

- И он тоже чем-то напуган, - сказал многозначительно Диас.

- Через пять минут будет готов плот... Радостный крик Гарсиа заставил их обернуться.

- Вот плуты! Оставили здесь лодку. А мы до сих пор не видели ее! - кричал Гарсиа.

Альваро одним прыжком очутился на берегу.

Среди гигантских листьев Виктории Регии была спрятана прекрасная лодка, погруженная в воду до самых бортов и привязанная к берегу лианой.

- Тащи ее, Гарсиа! - крикнул Альваро. - Мы вычерпаем из нее воду банановыми листьями.

- Тут, возле вас, есть растение, которое даст вам черпак, - сказал им Диас. - Но прежде вытащите пирогу, и скорее!

Когда это было сделано, Диас указал им на дерево, сплошь заросшее поразительными растениями. Они увидели плоды, похожие на тыкву. Альваро сорвал один из них и попробовал ножом разделить его пополам, но он раскололся во всех направлениях. То же произошло со вторым и третьим плодом.

- Нет! - крикнул Диас. - Так ничего у вас не выйдет. Возьмите тонкую лиану, обвяжите плод и стяните его крепче, он разделится пополам. Так всегда делают индейцы. Ножом вы его не разрежете.

Действительно, этот плод, казавшийся чрезвычайно твердым, сразу разделился на две половины, как только Альваро стянул его лианой. Вычистив внутренность, Альваро воспользовался твердой оболочкой плода как ковшом и с помощью Гарсиа быстро вычерпал воду. Освободив лодку от водяных растений, опутывавших ее и свидетельствовавших, что она довольно долго пробыла в воде, Альваро отправился к Диасу, чтобы перенести его в лодку, где Гарсиа уже приготовил для него постель из пальмовых листьев. В это время из леса выбежал еще один ночной волк.

- Кто-то, несомненно, идет сюда. Поторопимся, - сказал Альваро.

Он поднял под мышки Диаса и перенес его в лодку. Туда же он положил запас глины и коры посудного дерева. Сделав это, он тотчас же оттолкнул лодку от берега.

- Гребите на середину саванны и немного к югу, - сказал Диас. - Там я нашел остров, который может служить нам убежищем.

Они отъехали шагов на шестьдесят от берега, когда вдруг из леса с оглушительными криками выбежали несколько дикарей, страшно разрисованных и украшенных головными уборами из перьев.

- Канела! - испуганно воскликнул Диас. - Они хуже аймаров. Мы должны их остерегаться.

- Налегай на весла, Гарсиа! - крикнул Альваро.

Дикари, увидев, что лодка удаляется, стали дуть в граватаны, надеясь поразить стрелами гребцов. Но, к счастью, те уже успели отъехать настолько далеко, что эти стрелы, вероятно отравленные ядом кураре, уже не могли их достать. Разъяренные неудачей, несколько дикарей мужественно бросились вплавь, чтобы достигнуть лодки. Но не успели они отплыть и десяти метров от берега, как вдруг раздался страшный крик. Два огромных каймана, по всей вероятности дремавшие под большими листьями Виктории Регии, внезапно бросились на пловцов и одного из них увлекли на дно. Другие, перепуганные до полусмерти, быстро поплыли назад к берегу, где их товарищи кричали во все горло, не смея, однако, напасть на кайманов и прогнать их.

- Они больше не посмеют плыть за нами, - сказал Диас. - Ни один индеец не решится окунуться в воду, где есть кайманы, и если они не найдут лодок, то мы избежим нападения.

- Но разве они не могут выстроить плот? - спросил Альваро, изо всех сил налегавший на весла.

- Не знаю, умеют ли они строить плоты, но они очень искусные лодочники, - отвечал Диас.

- Вы сказали, что они опасны?

- Да, они самые мужественные из всех племен, живущих в бразильских лесах.

Диас, проживший так много лет среди бразильских племен, сказал правду. Канела представляли могущественное племя, деревни которого находились как в глубине страны, так и на морском берегу. Они имели в своем распоряжении множество лодок, которые могли вместить до пятнадцати человек. Позднее португальцам пришлось испытать на себе смелость этих дикарей, которые в союзе с французами пытались завладеть частью Бразилии и в особенности великолепной бухтой Рио-де-Жанейро.

Благодаря усиленной и быстрой гребле лодка скоро достигла первого островка, покрытого густой зеленью, мешавшей дикарям следить с берега за направлением лодки.

- Держитесь все время позади этого острова, - сказал Диас Альваро. - Главное, чтобы канела не видели, где мы остановимся.

- А далеко отсюда островок, открытый вами?

- Мы будем там через несколько часов.

- Значит, эта саванна очень велика?

- Огромная. Я так и не мог увидеть противоположного берега. Островки следовали за островками, но большей частью это были

только скопления ила, едва возвышающиеся над водой и густо заросшие водяными растениями. Человек не мог бы ступить на такой островок, не рискуя провалиться. Там попадались и опасные мели, состоящие из зыбучих песков, и тот, кто попал бы на такую отмель, должен был бы неминуемо погибнуть.

Прошло еще около часа. Португальцы гребли без перерыва, несмотря на сильный зной, но чувствовалось, что они выбиваются из сил. Наконец они увидели остров, покрытый чудными и разнообразными деревьями, которые могли расти только на твердой почве, и тогда Диас воскликнул:

- Мы приехали!

XXIV. Островок

Остров, к которому они пристали, был гораздо больше того, где раньше укрывались Альваро и Гарсиа после бегства с морского берега. - Это настоящий земной рай! - воскликнул Альваро, любуясь чудными красными деревьями, которые впоследствии приобрели такое важное значение в торговле, что в Бразилию снаряжались даже целые флотилии для вывоза этого драгоценного дерева. Но в то время, к которому относится наш рассказ, это дерево нисколько не ценилось туземцами, и даже европейские завоеватели, появившиеся в Бразилии, использовали его для костров, как это делал один из самых знаменитых флибустьеров, француз де Граммон.

- Вы, мой дорогой Диас, можете здесь спокойно дождаться своего выздоровления, - сказал Альваро, обращаясь к испанцу.

- Да, если канела не потревожат нас, - ответил он.

- Вы забываете, что я - Человек Огня и заставлю дрожать и этих дикарей от страха так же, как заставил дрожать свирепых аймаров.

- Это правда. У нас есть ружья, и мы отразим их нападение, если они вздумают сюда явиться. Но во всяком случае мы должны зорко следить, чтобы они нас не застигли врасплох.

- Будем сторожить! - воскликнул Альваро. - Эй, Гарсиа, было бы хорошо, если бы теперь ты развел огонь и сделал посуду!

- А что мы будем варить в ней? - спросил Гарсиа.

- Ах, да, я и забыл, что здесь надо постоянно заботиться о пище! Проклятая страна!

- Ведь мы еще не завтракали, сеньор!

- Мой желудок напоминает мне об этом. Все-таки разведи огонь, и я попробую сделать горшок. Никогда не был горшечником, но, может быть, что-нибудь и выйдет.

- Если бы этот проклятый ягуар не отделал меня подобным образом, то я бы показал вам, как это делают индейцы, - сказал Диас.

- Вы нам потом сделаете другие, - успокоил его Альваро, - а пока мы удовлетворимся тем, что выйдет из наших рук. За совершенством формы мы не гонимся.

Вслед за этим Альваро тотчас же подумал, что хотя у них и будет горшок, но варить в нем нечего, поэтому он взял ружье и отправился на поиски какой-нибудь дичи.

"Бедный Диас, потерявший столько крови, нуждается в крепком бульоне", - сказал он себе.

Островок, имевший несколько миль в окружности, был покрыт очень густой растительностью. Кроме великолепных красных деревьев тут не было недостатка в различных пальмах и лианах. Было также много плодоносных растений.

"Уж, конечно, мы не будем терпеть недостатка в фруктах за нашим столом, - подумал Альваро. - А вот дичи я совсем не вижу, кроме этих маленьких птичек, которых надо было бы убить, наверное, с дюжину, чтобы сделать хотя бы самое скромное жаркое для одного человека".

Он дошел до самого центра острова, когда вдруг увидел каких-то странных животных, которых издали можно было принять за маленьких черепах. Эти животные, убегавшие от него, начали быстро скрести землю, очевидно намереваясь выкопать нору, чтобы скрыться в ней. Их маленькие лапки работали так проворно, что когда Альваро подбежал к ним с поднятым ружьем, чтобы ударить их прикладом, то они уже исчезли под землей. Однако ему все-таки удалось застать двоих, прежде чем они спрятались в своем логовище.

"Что за удивительные зверьки! Никогда не видел таких, - подумал Альваро. - Только съедобны ли они?"

Это были действительно странные создания из породы грызунов, величиной не больше кролика. Тело у них было заключено в панцирь, состоящий из поперечных твердых пластинок, а голова была защищена чем-то вроде шлема, такого же твердого и чешуйчатого, придававшего животному очень оригинальный вид.

Когда Альваро вернулся со своей добычей в лагерь, то увидел, что Гарсиа сидит на корточках у костра и наблюдает за обжигом двух уродливых горшков.

- Кастрюли! - весело вскричал Альваро.

- Вряд ли их можно так назвать, - возразил Гарсиа смущенно. - Скорее это какие-то шары.

- Все равно, они годятся, - успокоил его Диас, лежавший под тенью огромного банана. - А, сеньор Виана, вы удачно поохотились! Я говорил вам, что видел на этом острове тату.

- Это тату? - спросил Альваро. - А годятся они на жаркое?

- Мясо у них не хуже черепашьего, сеньор... Где вы нашли эту ветку, которую держите в руках? - вдруг спросил он.

- Там, где я убил этих животных, растет одно дерево. Я срезал с него ветку.

- Это мате ! - воскликнул Диас. - Из листьев этого дерева можно приготовить превосходный напиток, который все индейцы очень ценят. Если вам нетрудно, то вернитесь туда, пока еще не готовы горшки, наберите побольше этих листьев и высушите их возле огня.

Через четверть часа Альваро вернулся с целым запасом ветвей дерева мате, из листьев которого бразильские и парагвайские туземцы приготовляют чай, употребление которого чрезвычайно распространено теперь во всей Южной Америке.

- Нам хватит этого на многие недели, - сказал Диас, видимо, очень довольный. - Никак не думал, что на этом островке найдется столь драгоценное растение! Ах, если бы найти еще и табачок! Я так давно уже не курил!

- О чем вы говорите? - с удивлением спросил Альваро.

- Ах, я и забыл, что в Европе еще не имеют понятия об этом растении. Вот когда мы придем к тупинамба, то вы попробуете курить и, наверное, вам очень понравится ароматический дым этих листьев... Сеньор Виана, мне кажется, горшки уже остыли и теперь их можно наполнить водой.

- И сварить суп, конечно! - воскликнул Альваро. - Немного бульона пойдет на пользу Диасу.

- Мате еще лучше подкрепит меня, - возразил Диас.-А! Вот еще одно растение. Выдерните его и покопайте землю под ним.

- Что же я найду там?

- Превосходные клубни. Лучше маниока. Они очень хороши, если их сварить в супе.

- Право, этот островок настоящий рай земной.

- Тем лучше для нас, сеньор Виана.

- Да, это счастливая страна, где достаточно нагнуться, чтобы получить все, что нужно для жизни. А я ее бранил!

Гарсиа тотчас вырвал кусты, на которые указал Диас и принялся раскапывать землю. Действительно, он скоро нашел довольно большие клубни.

- Очисти их от кожицы и брось в горшок. Суп будет вкуснее, - сказал Диас.

Суп уже кипел в горшке, распространяя аппетитный запах.

- Как жаль, что у нас нет соли. Суп был бы вкуснее, - заметил Альваро.

- Если мы найдем здесь одно растение, из золы которого можно добыть соль, то и в ней у нас не будет недостатка. Но ведь нельзя же требовать, чтобы на этом острове находилось решительно все, сеньор Виана! Вы также привыкните к отсутствию этой драгоценной приправы.

- Как, здесь даже соль добывается из деревьев?

- Все в этой благословенной стране добывается из растений: вино и молоко, воск для свечей, бальзам для ран, всякого рода растительные соки и вдобавок еще страшные, молниеносно убивающие яды! Бразильские леса доставляют все, даже оружие против диких зверей.

- А также дневное пропитание, - добавил Гарсиа.

- Да, и притом без особенного труда, - подтвердил Диас.

- Настоящая сказочная страна, - сказал, улыбаясь, Альваро.

- Да, для тех, кто знает, как извлекать из нее пользу, - согласился Диас.

- И где, кроме того, подвергаешься опасности быть съеденным, как цыпленок, - добавил Альваро.

- Это дело привычки и обычаев, - возразил Диас. - Мы едим быков и телят, а здесь едят людей, точно говядину... Ах, черт возьми! Мы здесь шутим и забываем про аймаров и канела.

- Обед готов! - крикнул Гарсиа, снимая горшок с огня. - Пусть индейцы едят себе подобных, мы же полакомимся мясом тату. Я думаю, это будет получше.

XXV. Сражение между людоедами

Прошла неделя со времени высадки беглецов на маленьком острове, и никакое событие не нарушило спокойного течения их жизни. Рана Диаса быстро заживала, благодаря прикладыванию смолистого сока растения A I mesegueira , которое росло на ближнем островке. О дикарях же ничего не было слышно.

Жизнь протекала очень однообразно. Делать было нечего, только есть, пить мате в огромном количестве и спать, поэтому Альваро уже начал скучать; он говорил, что ему надоела такая спокойная жизнь и что он желал бы вернуться в лес, хотя бы только для того, чтобы поохотиться на другую дичь, так как на острове водились только водяные птицы.

- Я не гожусь для жизни на острове, - говорил он ежедневно. - Мне кажется, что я сижу в тюрьме. Вернемся в лес.

- Подождите, пока я окончательно выздоровею, - говорил Диас. - Тогда мы пойдем на розыски тупинамба.

- Позвольте мне отправиться, чтобы добыть какую-нибудь дичь для нашего обеда.

- Не делайте такой неосторожности. Канела могут напасть на вас.

- Но ведь их нигде не видно, значит, они ушли.

- Не очень-то доверяйте этому. Я знаю этих дикарей, знаю, как они терпеливы. Я уверен, что они за нами следят.

Такой разговор повторялся ежедневно, но все аргументы, которые приводил Диас, никак не могли победить у Альваро желания прогуляться по лесу.

На восьмой день Альваро наконец не выдержал. Ему смертельно наскучило монотонное существование, которое они вели, и он решил съездить на ближайший берег, прогуляться там и раздобыть что-нибудь для пропитания, так как птицы, испуганные выстрелами, покинули остров, а плодов и клубней тоже оставалось очень мало.

- Я скоро вернусь, - сказал Альваро, - и если увижу, что канела исчезли совсем, то завтра мы все можем отправиться в лес. Ведь на этом островке уже ничего не осталось, кроме листьев, и нам грозит голод.

- Возьмите с собой юнгу, - посоветовал ему Диас. - Мне уже не нужен уход. Сегодня утром я даже мог встать и обойти вокруг дерева. Два ружья все же лучше одного.

- Мне не хочется оставлять вас одного.

- Не беспокойтесь обо мне, сеньор Виана. Я займусь плетением шляп для вас, чтобы убить время. Ваши береты уже совсем износились. Но только будьте осторожны и ни в коем случае не выходите на берег, пока не удостоверитесь, что там никого нет.

- Обещаем вам. Мы вернемся раньше заката солнца и, я надеюсь, привезем с собой кое-какую дичь.

Они взяли ружья и вскочили в лодку.

- Будьте осторожны! - еще раз крикнул им Диас, оставшийся лежать под тенью гигантского бананового дерева, раскинувшего свои ветви во все стороны.

Альваро в ответ махнул рукой, и лодка быстро понеслась по черноватой воде затопленной саванны.

- Не замедляй, Гарсиа Мы тогда достигнем леса часа через два, - сказал Альваро.

- И я с удовольствием увижу лес, - отвечал Гарсиа. - Остров сделался слишком мал даже для меня и так же наскучил мне, как и вам.

- Через четыре или пять дней мы отправимся разыскивать тупинамба, если аймары не перебили их всех. Я не знаю, но мне кажется, что Диас не совсем спокоен насчет судьбы этого племени. Сначала на него напали аймары, потом канела, а ведь и те и другие большие любители человеческого мяса.

- А если мы не найдем никого в живых из этого племени?

- Тогда, мой милый, мы отправимся к берегу и попытаемся на какой-нибудь лодке пробраться к северу, к испанским поселениям Венесуэлы. Диас, конечно, не отступит перед длинным путешествием.

К восьми часам утра лодка уже вышла из затопленной области и чащи водяных растений и поплыла по свободной воде. Берег уже находился на расстоянии мили, не более. Альваро положил на мгновение весла и начал внимательно всматриваться.

- Нигде не вижу ни лодочки, ни плота, - сказал он. - Нигде не видно также дыма. Я думаю, что канела вернулись в деревни.

- А мы воспользуемся этим и поохотимся в лесу, - отвечал Гарсиа.

- Да и наберем фруктов. Мне кажется, я там вижу кокосовые пальмы. Если плоды у них еще не созрели, то в любом случае мы найдем молоко. Навались, Гарсиа! Еще десять минут - и мы пристанем к берегу!

Огромная стена великолепных деревьев уже возвышалась перед ними. Однако прежде чем высадиться, они еще внимательно прислушались, опасаясь, что из-за кустов выскочат канела. Но ничего не было слышно, кроме монотонного крика попугаев. Тогда они решили выйти на берег.

- Прежде всего нанесем визит кокосовым пальмам, - сказал Альваро.

Но не успели они подойти к пальмам, как среди густой листвы раздались резкие крики.

- Индейцы! - испуганно шепнул Гарсиа.

- Нет, я думаю, это обезьяны. Пойдем посмотрим, Гарсиа. Ты знаешь, что мясом обезьяны пренебрегать не следует.

Крики продолжались, все усиливаясь, так что совершенно заглушали крик попугаев.

- Да, это обезьяны, - сказал наконец Альваро, дошедший уже до лесной чащи. - Я вижу их на этом дереве, которое раскинуло свои ветви почти горизонтально. Только я хотел бы знать, отчего они так кричат. Тебе не кажется, что они чем-то напуганы?

- Правда. Они как будто стремятся взобраться как можно выше на дерево. Должно быть, кто-то им угрожает...

Осторожно раздвигая ветви кустарника, Альваро прокрался вперед и вдруг остановился.

- Вот он, их враг, Гарсиа! - шепнул он. - Видишь, он лезет по стволу.

Если бы Альваро был лучше знаком с бразильской фауной, то тотчас бы узнал кугуара, или пуму. Этот зверь не столь опасен, как ягуар, так как он обыкновенно избегает человека, но если голод мучает его, то он с быстротой молнии кидается на первого попавшегося индейца и вцепляется когтями ему в горло. В случае нападения человека зверь этот защищается с отчаянным мужеством и не всегда человек выходит победителем из этой борьбы.

Пума, которую наблюдал Альваро, была, очевидно, голодна, но она еще не заметила присутствия людей, и все ее внимание было обращено на обезьян.

- Не хотел бы я находиться в положении обезьян, - прошептал Альваро, обращаясь к юнге, который с величайшим интересом следил за маневрами зверя. - Он ловчее кошки карабкается на дерево и через несколько минут настигнет свою добычу.

Пума уже достигла вершины ствола и прыгнула на ветви с такой легкостью, что даже листья не зашевелились. Обезьяны, увидев так близко своего врага, бросились на самые верхние ветки, но зверь в один миг настиг одну из них, менее проворную, и ударом своих страшных лап перебил ей позвоночник и затем перекусил горло. Перекинув ее через ветку, чтобы она не упала, он припал мордой к ране в горле и начал с жадностью высасывать кровь, которая текла ручьем.

- Теперь пора! - сказал Альваро и, подняв ружье, прицелился, но в этот самый момент, когда он уже готовился выстрелить, послышался легкий свист и маленькая тонкая стрела, прорезав воздух, вонзилась в бедро пумы. Она на мгновение перестала сосать кровь и оглянулась. Заметив стрелу, пума вытащила ее зубами и затем снова принялась за обед.

Альваро тотчас же опустил ружье.

- Стрела! - прошептал он на ухо юнге.

- Вы ее видели, сеньор?

- Ну да. Должно быть, ее пустил индеец.

- Бежим, сеньор!

- Нет. Не надо шевелиться. Человек, который выпустил стрелу, может услышать нас. А ведь мы не знаем, один он или его кто-нибудь сопровождает. Здесь, в этой чаще, мы хорошо скрыты и никто не может заподозрить нашего присутствия.

- А я чуть было не выстрелил!

Раздался громкий треск. Это свалился с дерева зверь, раненный, очевидно, отравленной стрелой.

- Не двигайся! - шепнул Альваро, удерживая юнгу, который хотел было выглянуть, так как его сжигало любопытство.

Чуть-чуть раздвинув ветви, он увидел под деревом труп пумы рядом с трупом обезьяны.

- Посмотрим, кто придет за этой добычей, - прошептал Альваро.

Не прошло и двух минут, как послышались шорох листьев и чьи-то шаги. Кто-то продирался через густой кустарник, образовавший как бы вторую лесную чащу под гигантскими деревьями леса. Вскоре они увидели двух человек, которые поспешно направлялись к убитому животному, и Альваро едва сдержал возглас изумления, готовый сорваться с его уст. Он узнал вождя аймаров и индейского мальчика, который служил ему переводчиком.

- Не шевелись, Гарсиа! Мы рискуем быть съеденными! - шепнул Альваро юнге, который не разглядел индейцев. - Молчи, если тебе жизнь дорога.

Вождь аймаров, сопровождаемый индейским мальчиком, подошел к мертвой пуме и, вытащив из нее кончик стрелы, издал пронзительный свист.

Через несколько минут показались еще четверо индейцев, которые, вероятно, сидели в засаде. Они подошли к дереву и, увидев трупы кугуара и обезьяны, взвалили их на себя и понесли. Вождь аймаров внимательно оглядел дерево и, убедившись, что там для них не осталось никакой добычи, так как обезьяны разбежались, пошел вслед за другими и вскоре скрылся в чаще.

- Мы случайно избежали страшной опасности, - сказал Альваро, когда в лесу снова воцарилось спокойствие. - Если бы я немного не замешкался и выстрелил, то кто знает, что было бы с нами теперь!

- Вы действительно узнали вождя?

- Конечно. Я узнал его сразу, мой милый мальчик!

- Ищут они кого-нибудь или просто охотятся?

- Мне кажется, трудно допустить, чтобы они охотились так далеко от своей деревни.

- Что же мы будем делать, сеньор?

- Спрячемся тут, а вечером вернемся на наш остров. Я не решаюсь идти дальше: аймары могут нас увидеть.

- Очевидно, Диас был прав, когда отговаривал вас...

- На что ты жалуешься, Гарсиа? Ведь ты еще не попал в руки дикарей!

- Но мы вернемся с пустыми руками...

- Переедем саванну и отправимся охотиться на какой-нибудь другой берег. Ведь это болотистое озеро не может быть величиной с океан!

Тишина, царившая в лесу, внезапно была прервана страшными криками и пронзительным свистом. И то и другое раздавалось в двух различных направлениях.

- Должно быть, два враждующих племени вступают в борьбу, - сказал Альваро, прислушиваясь.

Он узнал резкие громкие звуки, издаваемые инструментами наподобие флейты, которые дикари делали из человеческих берцовых костей.

- Пойдем посмотрим, - прибавил он. - Если произойдет битва, то ни у кого не будет времени заниматься нами.

Они вышли из чащи кустарника и направились в ту сторону, откуда раздавались крики, конечно, стараясь при этом оставаться под защитой густой растительности. Вскоре они очутились на опушке огромной лесной поляны, в центре которой росли лишь небольшие группы пальм.

Альваро не ошибся: два враждебных племени собирались вступить в рукопашный бой.

- Это аймары, - сказал он, прячась в чаще кустарника. - Они воюют с каким-то другим племенем.

Несколько сот индейцев, страшно разрисованные черной, голубой и красной красками, разукрашенные яркими перьями попугаев, прилепленными на лбу, щеках и подбородке так, чтобы это могло изображать бороду, бакенбарды и рога, медленно шли, яростно потрясая дубинами, луками и каменными топорами. Однако битва, которая должна была скоро сделаться чрезвычайно кровопролитной, так как все бразильские дикари отличаются необыкновенным мужеством, еще не началась. Прежде чем перейти в атаку, бразильские дикари всегда старались раздразнить и вызвать неприятеля. И теперь они двигались навстречу друг другу медленным и равномерным шагом, изредка останавливаясь, чтобы услышать слова вождя, приводившие их в неописуемую ярость. Тогда они протягивали руки, грозили неприятелю стрелами и дубинами, показывали ему на остриях топоров кости сожранных ими пленных и издавали дикие крики, чтобы напутать врага.

Аймары превосходили врагов численностью, но те, по-видимому, были более ловкими, лучше вооруженными и ростом были выше аймаров.

- Если бы они истребили друг друга! - шепнул Альваро. - Ведь это не люди, а дьяволы в человеческом образе.

- Кто же из них выйдет победителем?

- Мы скоро это узнаем. Такие рукопашные битвы долго продолжаться не могут.

Оба племени, продвигаясь без всякого порядка, но сомкнутыми рядами, остановились на расстоянии ста метров друг от друга, подняли луки и граватаны, и туча стрел засвистела в воздухе.

Это было красивое зрелище. Разукрашенные на концах пучками разноцветных перьев стрелы летали по всем направлениям. Раненые воины с бешенством выдергивали стрелы из своего тела, ломая и кусая их, но не отступали ни на шаг и только падали, сраженные вульрали - ядом, который никому не дает пощады.

Когда иссяк запас стрел, враги бросились друг на друга с оглушительным ревом и поднятыми дубинами.

XXVI. Исчезновение Гарсиа

Схватка, которая произошла между аймарами и их противниками, отличалась необычайным ожесточением. Эти дикари, казавшиеся Альваро скорее зверями, нежели человеческими существами, сражались с величайшим мужеством, размахивая своими страшными дубинами - оружием, которое они предпочитали топорам и граватанам со смертоносными стрелами. Эти дубины, сделанные из железного дерева, были так тяжелы, что европейцы не могли бы их поднять одной рукой, дикари же размахивали ими с такой легкостью и быстротой, что невольно приводили в изумление. Ни один удар не пропадал даром. Они метили в голову врага и сразу раскалывали ее пополам. В течение нескольких минут Альваро и Гарсиа ничего не могли разглядеть, кроме голых окровавленных тел, сбившихся в кучу, но затем сражающиеся разделились на отдельные группы, не прекращая битвы. Огромное количество воинов лежало на земле с разбитыми черепами, но оставшиеся все еще не хотели сложить оружия, побуждаемые желанием захватить побольше пленников, так как бразильские дикари, неизвестно по какой причине, никогда не пожирали павших в бою.

Аймары, более многочисленные, хотя и хуже вооруженные, взяли верх над своими противниками и беспощадно истребляли их ряды. Вождь аймаров ревел, как ягуар, потрясая своей дубиной, покрытой кровью по самую рукоятку. Он старался ослабить силы противника, чтобы нанести ему последний удар.

Между тем противники выказывали отчаянное упорство и не хотели сдаваться. Вождь их, высокий, статный дикарь, делал нечеловеческие усилия, чтобы отразить яростный натиск врага, но до сих пор ему это не удавалось. Тогда он бросился с поднятой дубиной прямо на вождя аймаров. Однако тот, по-видимому ожидавший нападения, быстро отскочил и тотчас же дунул в граватану. Вылетевшая оттуда стрела с изумительной точностью вонзилась в горло врага. Раненый воин, очевидно знавший, что он погиб, все-таки бросился прямо на своего противника, стараясь разбить ему голову ударом своей дубины, но силы изменили ему. Кураре сделало свое дело. Оружие выпало у него из рук, он упал на колени, и тяжелая дубина аймара опустилась на его голову.

Смерть вождя произвела полное расстройство в рядах воинов, число которых и без того уменьшилось почти наполовину. Видя, что аймары снова наступают на них, они бросились бежать и как раз в ту сторону, где спрятались Альваро и юнга.

- Проклятие! - вскричал Альваро, вскакивая на ноги. - Бежим скорее, скорее, Гарсиа!

Но дикари, бегавшие с быстротой лани, были слишком близко, и европейцы уже не имели времени скрыться от них. В эту крайнюю минуту Альваро вспомнил; что он - Человек Огня в глазах дикарей. Подняв ружье, он выстрелил прямо в бежавших на него индейцев.

Действие выстрела было поразительное. Охваченные ужасом, дикари попадали на землю, точно пораженные молнией.

- Беги, Гарсиа, скорей! На лодку! - кричал Альваро, бросившись бежать к берегу саванны.

Из-за деревьев послышались крики:

- Карамура! Карамура!

Это были аймары, узнавшие своего пиайе.

Альваро, бежавший сломя голову, не оглядываясь, был уверен, что Гарсиа следует за ним. Менее чем за пять минут он добежал до маленького заливчика, где была оставлена лодка. Тут он обернулся и крикнул:

- Гарсиа, скорее!

В ответ послышался выстрел и затем крик:

- Сеньор Альваро!..

Альваро увидел толпу дикарей, которые как вихрь промчались между деревьями и скрылись в чаще. Это бежали побежденные.

- Помогите!.. Сеньор!.. - донесся крик издали.

- Мой бедный мальчик! - крикнул Альваро.

Он готов был броситься вслед за убегавшими дикарями, но вовремя вспомнил, что ему их не догнать. К тому же его ружье было разряжено, и у него не оставалось времени снова зарядить его. Глотая слезы, он вскочил в лодку и быстро отъехал от берега. Вдогонку ему были посланы стрелы, и некоторые из них вонзились в корму лодки.

Дикари, потерпевшие поражение, бежали по направлению к южному берегу саванны, и Альваро тоже греб в этом направлении, надеясь увидеть, где они остановятся. Он слышал крики и видел аймаров, бежавших туда. Должно быть, там, за деревьями, произошла повторная битва, потому что снова раздались удары, пронзительные свистки и воинственные крики.

- Мой бедный, бедный Гарсиа! - шептал Альваро, не переставая грести.

Скоро крики начали удаляться и долетали к нему уже не с берега, а из леса. Должно быть, побежденные во второй раз дикари снова обратились в бегство, в лес, где они скорее могли укрыться в густой чаще.

Плыть дальше в этом направлении было бесполезно. Лучше было быстрее вернуться на островок и рассказать Диасу, что случилось. Только он мог дать полезный совет.

- Мы никогда не оставим дорогого мальчика! - сказал себе Альваро, поворачивая лодку и принимаясь усиленно грести. - Если у него было время зарядить ружье, то дикари, конечно, сочтут его за высшее существо. В таком случае он не будет съеден и из него сделают пиайе. Ведь не может же быть, чтобы эти дикари были более свирепыми, нежели аймары!

Несколько успокоив себя этими размышлениями, Альваро быстро поплыл по направлению к острову.

Битва в лесу, должно быть, уже кончилась, потому что больше ничего не было слышно. Воины, вероятно, ушли далеко от берега саванны.

Было около полудня, когда Альваро, сильно опечаленный, пристал к берегу.

Диас, не ожидавший их возвращения раньше вечера и соскучившийся без них, задремал, лежа под деревом. Голос Альваро разбудил его.

- Вы один, сеньор Виана? Что с вами случилось?

- Я потерял его, - сказал Альваро.

- Бог мой! Что же произошло с мальчиком?

- Его похитили дикари.

- Канела?

- Не знаю... там были и аймары... Они сражались...

- Успокойтесь, сеньор Альваро, и расскажите мне все по порядку. Отчаяние окончательно овладело душой Альваро, но он все-таки сделал над собой усилие и рассказал все, как было.

- Как вы думаете Диас, можем мы надеяться спасти его? Диас молча выслушал его рассказ и задумался.

- Вы уверены, что его похитили не аймары? - спросил он, морща лоб.

- Аймары еще не успели туда добежать

- Значит, это были другие дикари?

- Да.

- Скажите мне, каковы они на вид?

- Они выше ростом аймаров, волосы у них длинные, черные и цвет кожи темно-коричневый.

- Вы не заметили у них надрезы на руках и на бедрах?

- Да, и довольно глубокие, старые рубцы.

- А не были ли у них прилеплены перья возле глаз?

- Да.

- Это индейцы тупи, самые ожесточенные и упорные враги тупинамба. Я рад, что это они похитили Гарсиа, а не аймары, хотя как те, так и другие одинаково жестоки.

- Мы можем его найти, как вы думаете?

- Я знаю, где находится их главная деревня, и думаю, что они поведут Гарсиа к своему верховному вождю Нираджиби, что означает "рыбья рука".

- Они его обрекут на съедение?

- Возможно, если не предпочтут сделать из него колдуна, но нам нечего пока бояться за него. Он слишком худ и не годится на жаркое, а прежде чем они откормят его, пройдет все-таки несколько недель, а может быть, и месяцев.

- Вы, значит, не теряете надежды спасти его?

- Это будет нелегко, но мы попробуем. Если увидим, что это слишком трудно, то призовем на помощь тупинамба, которые, вероятно, уже вернулись в свои деревни.

- Вы чувствуете себя в состоянии предпринять это путешествие?

- Дня через два я буду совсем здоров.

- Два дня! Это долго, Диас!

- Но мы не будем терять времени и тотчас же снимемся с места. Я внимательно исследовал эту саванну и убежден, что если мы направимся к югу, то значительно приблизимся к территории тупи. У нас есть лодка, и мы воспользуемся ею.

- Впрочем, мы должны покинуть этот остров, чтобы не умереть с голоду, - сказал Альваро. - Ведь я ничего не принес из леса.

- Ну, так едем!

Диас поднялся без помощи Альваро и пошел к лодке довольно твердыми шагами.

- Нога действует превосходно, - сказал он. - В здешнем климате выздоровление наступает гораздо быстрее, чем в других странах.

Они сели в лодку, захватив с собой оружие, и Альваро взялся за весла.

- Отвезите меня туда, где происходила битва, - сказал Диас. - Я хочу собственными глазами убедиться, что побежденные индейцы были тупи.

- А может быть, там еще скрываются аймары?

- Я думаю, что они заняты теперь выслеживанием своих противников. Но в любом случае мы высадимся только после заката солнца.

Альваро начал грести, не слишком напрягая силы, так как оставалось по крайней мере еще три часа до солнечного заката. Он старался держаться по возможности позади островков, для того чтобы жители берегов не могли заметить лодку. Солнце уже скрылось за высокими деревьями леса, когда он подплыл к маленькой бухточке.

На берегу царило полное спокойствие, и только из леса доносился протяжный вой ночных хищников.

- Это хороший признак, - сказал Диас.

- Почему? - спросил Альваро.

- Потому что если на поле битвы появляются красные волки и начинают пировать, то, значит, живые воины уже ушли оттуда. Вообще эти животные стараются держаться вдали от людей. Можете вы проводить меня туда, на поле битвы?

- Я помню дорогу, - ответил Альваро.

Они углубились в лес, срывая попадающиеся по дороге плоды, так как с утра еще ничего не ели.

Вой красных волков становился резче и пронзительнее. Очевидно, хищники, жадно набросившиеся на трупы, вступили между собой в борьбу.

Через четверть часа Альваро и Диас уже вышли к лесной поляне и увидели разбросанные группами трупы убитых воинов, черепа которых большей частью были раздроблены страшными дубинами. Многочисленные волки бродили между трупами, с воем и ревом, и стаи пернатых хищников слетались над полем брани, учуяв хорошую поживу.

Диас, не обращая никакого внимания на красных волков, подошел к трупам, свалившимся в кучу, и в течение нескольких минут внимательно смотрел на них.

- Да, - сказал он. - Это - тупи. Я узнаю их по их ожерельям и рубцам на бедрах и руках. Посмотрите на этого индейца. Какие глубокие рубцы у него на руке! Наверное, это был знаменитый воин.

- Почему вы так думаете? - спросил Альваро.

- Потому что каждый рубец означает убитого врага.

- Значит, эти индейцы очень страшны?

- Они очень воинственны.

- Бедный Гарсиа! - сказал, вздохнув, Альваро. - Только бы мы поспели вовремя, чтобы спасти его!

- Я ведь вам сказал, что пока его не откормят как следует, он не подвергается никакой опасности. Вернемся же в лодку, сеньор Виана. Я еще недостаточно окреп и долго ходить не могу.

- Где же мы будем спать?

- В лодке. Там мы будем ограждены от неприятных сюрпризов.

Они тихонько пошли к берегу, собирая по дороге бананы и кокосовые орехи. Сев в лодку, они поплыли к югу. Около полуночи они остановились на ночлег на мели, находящейся на расстоянии пятисот метров от берега. Таким образом они считали себя застрахованными от внезапного нападения и скоро заснули, невзирая на громкий концерт различных животных, населяющих саванну.

На другой день, позавтракав кокосовыми орехами, они возобновили свое путешествие, держась все время на значительном расстоянии от берега. Но огромному затопленному пространству, казалось, не было конца. Ни южный, ни западный берег саванны еще не показывался. У обоих мелькало подозрение, что это огромное болотистое озеро могло продолжаться до самого моря, так как вода в озере была слегка солоноватая.

Диас и Альваро гребли, не останавливаясь, вплоть до полудня. Потом, убедившись, что на берегу не видно ни одного живого существа, причалили к берегу, так как надо было добыть себе обед.

- Вы хотите сделать жаркое из птиц? - спросил Альваро, видя, что Диас вложил в граватану отравленную стрелу.

- Нет. Я думаю угостить вас чем-нибудь получше, - отвечал Диас, всматриваясь в чащу мелких растений, окружавших ствол высокого дерева. - Смотрите, вот он подбирается к птицам!

Какой-то зверь, похожий немного на кошку, с длинной и тонкой шерстью, коричневого и черного цвета, с большими глазами и висячими ушами, тихонько карабкался по стволу, подкрадываясь к маленьким попугаям, поднимавшим страшный шум в ветвях дерева.

- Ага! Вот и другой конкурент!

Красивое, статное животное, тоже кошачьей породы, с полосатым нежным и густым мехом, подбиралось к птицам с другой стороны дерева, вспрыгнув на среднюю ветвь.

- Точно маленький тигр, - сказал Альваро, прячась за ствол дерева.

- Это леопардовая кошка, часто встречающаяся в бразильских лесах. Из всех диких кошек это самая большая и самая смелая.

Отчаянно защищается даже против человека. Вот вы увидите, что она не побоится напасть на своего конкурента.

Однако этот конкурент, заметив опасного соседа, тотчас же дал деру и, сделав гигантский прыжок на ближайшее дерево, скрылся в чаще.

- Не упустим, по крайней мере, второго, - шепнул Диас и дунул в граватану. Стрела вылетела и с неизменной точностью вонзилась в бедро леопарда. Но он даже не заметил этого и продолжал подкрадываться к птицам, как вдруг свалился на землю.

- Вот как действует мой вульрали! - сказал, улыбаясь, Диас. Подняв убитое животное, они вернулись в лодку, рассчитывая высадиться на одном из островов и там развести костер, не опасаясь быть застигнутыми врасплох.

- Возьмите горшок, - сказал Диас, когда они высадились на остров и вытащили лодку на берег. - Мы сварим мясо.

- Будет ли оно вкусно? - спросил Альваро. - Никогда не ел кошачьего мяса!

- Все индейцы едят его. Притом же у нас нет ничего лучшего и... Он не договорил фразы и с беспокойством поглядел на группу

растений, покрывавших остров.

- Что там такое? - спросил Альваро, видя, что он торопливо вложил в граватану стрелу.

- Я вижу крышу хижины.

- Значит, этот остров обитаем?

- В таком случае должна быть где-нибудь пирога, а я ее нигде не вижу. Зарядите ваше ружье и пойдем посмотрим.

Проложив себе дорогу сквозь густую чащу растений, покрывавших островок, они скоро подошли к навесу, сделанному из нескольких брусьев, положенных крест-накрест и покрытых банановыми листьями.

- Никого здесь не вижу, - сказал Диас.

Он осторожно подошел ближе, держа граватану у самого подбородка, чтобы можно было тотчас же дунуть в нее в случае появления врага, и, удостоверившись, что никого нет под навесом, вошел туда.

Там было пусто, но по всем признакам владелец этого жилища лишь недавно покинул его. В одном углу, между двумя камнями, стоял глиняный горшок, в котором еще лежали клубни, довольно свежие, и тут же находились сосуды из тыквы, по-видимому лишь недавно вычищенные.

Большой гамак, сплетенный из толстых разноцветных волокон, служивший постелью, висел посредине. Тут же стояли сосуды из пористой глины, служащие для очищения воды, и другие вещи, употребление которых было совсем неизвестно Альваро.

- Вступим во владение, - сказал Диас, видимо очень довольный своим открытием.

- Куда же девался владелец? - спросил Альваро в недоумении.

- Должно быть, отправился на берег поохотиться.

- Но кто бы он мог быть?

- Тупинамба, я в этом не сомневаюсь. Только индейцы этого племени умеют плести такие прекрасные и удобные гамаки.

- Значит, это кто-нибудь из ваших друзей?

- По крайней мере, я так думаю.

- Вероятно, он попал сюда, скрываясь от нашествия аймаров!

- Очень может быть. Если обитатель этой хижины действительно тупинамба, то мы можем радоваться счастливой случайности, которая привела нас сюда. Он проводит нас в деревню тупи и будет помогать нам... Вон там сложены сухие дрова, а здесь устроен очаг. Мы можем приготовить себе обед и прибавить к мясу эти клубни, которые очень вкусны.

Они развели огонь и приготовили мясо убитого животного, чтобы сварить его. Пока Альваро наблюдал за огнем, Диас рассматривал предметы, находившиеся под навесом, и вдруг издал радостное восклицание.

- Что такое вы нашли здесь? - спросил Альваро.

- Тыквенный сосуд, наполненный парикой.

- Что это такое, парика?

- Это порошок, добываемый индейцами из семян одного стручкового растения, называемого инга . Он обладает слегка опьяняющим свойством. Индейцы вдыхают его через две трубочки, сделанные из ястребиных перьев.

- Для чего же они делают это?

- Порошок действует на них, как хорошее вино, делает их веселыми. Обитатель этой хижины, должно быть, увеселял себя.

Через минуту Диас воскликнул с торжеством:

- Табак! А я так давно не курил!

- Табак? - повторил Альваро в недоумении.

- Ах, я все время забываю, что в Европе он еще неизвестен... Скорее пообедаем и потом покурим. Я вижу, что у владельца этой хижины есть коллекция трубок.

XXVII. Пузатая жаба

Нечего удивляться, что Альваро ничего не слышал про табак. Ни в Европе, ни в Азии это растение еще не было известно тогда, хотя матросы Христофора Колумба и испанские мореплаватели, продолжавшие делать открытия в Новом Свете, познакомились с употреблением табака и привезли его в Европу. Но до тысяча пятьсот восьмидесятого года, когда французский посланник при португальском дворе Никоти ввел употребление табака в придворном обществе, это растение не было популярным в Европе. Впрочем, и тогда табак употреблялся больше для нюханья, нежели для курения.

Рассказывают про сэра Уолтера Рейли, исследователя Ориноко, что он научился у индейцев курить табак и быстро приобрел привычку, которую не оставил и по возвращении в Англию. Однажды, когда он сидел у себя в столовой и курил трубку, подаренную ему одним индейским вождем, вдруг вошел старый слуга. Почтенный человек страшно испугался, увидев, что изо рта его господина выходит дым, и приписав это обстоятельство внутреннему пламени, бросился в соседнюю комнату, схватил серебряный кувшин с водой и вылил ее на спину своего господина, крича:

- Огонь! Огонь!

Кто бы сказал, что через сто лет это растение, до тех пор известное только американским индейцам, распространится по всему миру и произведет настоящий переворот в обычаях и привычках многих миллионов людей, и все правители воспользуются этим для обогащения государственной казны.

Альваро и Диас уже проглотили обед и только собирались заняться курением, как вдруг услышали на берегу какой-то стук, точно столкнулись две лодки.

Оба тотчас же вскочили со своих мест.

- Это, может быть, возвращается здешний хозяин, - сказал Альваро, торопливо заряжая ружье.

- Вероятно. Подождите минутку, если он ответит на клич, значит, это тупинамба.

Диас приложил ко рту кусок листа, сложенный вдвое, и трижды свистнул. Пронзительный свист должен был разнестись на далекое расстояние. Диас прислушался. Через минуту послышался ответный троекратный свист, раздавшийся с берега, где росли карликовые пальмы.

- Это друг, - сказал Диас.

Шорох листьев все усиливался, указывая, что кто-то быстро приближался к ним. Вдруг ветви банана раздвинулись и оттуда на маленькую площадку, где стоял шалаш, выпрыгнул индеец.

Это был высокий стройный человек средних лет, с угловатыми чертами лица, очень живыми маленькими черными глазками и длинными черными волосами.

Кожа этого индейца была зеленоватого оттенка вследствие слишком большого употребления кокосового масла и жира для татуировки на груди и руках, изображающей страшных жаб с разинутой пастью.

Он был совершенно гол и только носил ожерелье из человеческих зубов, взятых, вероятно, у побежденных врагов. В правой руке у него была граватана.

- Ты узнаешь меня, Курурупебо (пузатая жаба)? - спросил Диас, выступая вперед.

- Великий пиайе Зома! - воскликнул индеец, выражая величайшее изумление.

Взглянув на Альваро, он спросил:

- Твой сын?

- Да, которого я наконец нашел после стольких лет! А ты что здесь делаешь?

- Я скрылся здесь, на этом острове, после разрушения моей деревни, - отвечал индеец.

- Разве племя все еще в бегах?

- Не знаю. Но мне известно, что аймары, разорив деревни тупи, теперь отступают, преследуемые индейцами канела, тама и гуато. Вероятно, через несколько дней эти разбойники уже вернутся на свои земли. Все их группы обратились в бегство и больше не могут бороться.

- Однако вчера они дали сражение тупи.

- Знаю. Но пока они их преследовали, на них тоже напали врасплох враги и разбили их наголову. А великий пиайе Зома что делает здесь?

- Я разыскиваю своего второго сына, которого похитили тупи. Глаза индейца загорелись зловещим огнем.

- Опять эти бесчестные волки! - воскликнул он. - Они хуже аймаров и даже не питают почтения к нашим пиайе белой кожи!.. Они сожрали его?

- Еще нет.

- Отчего же ты здесь остановился?

- Зома, владыка ветров и вод, земли и солнца, научивший краснокожих сынов леса разводить маниоку, внушил мне, что я должен прийти сюда и разыскать Курурупебо, который поможет мне спасти моего сына.

Индеец выпрямился во весь рост и принял горделивую осанку.

- Значит, Зома считает меня великим воином? - спросил он.

- Да, и доказывает это тебе тем, что прислал меня сюда.

- Мое мясо, моя кровь и моя граватана принадлежат великому белому пиайе! - проговорил торжественно индеец. - Скажи, что я должен сделать?

- Проводи меня в деревню тупи и помоги освободить моего сына.

- Курурупебо готов отправиться тотчас же. Он великий воин и не боится этих проклятых волков! - гордо заявил индеец.

- Возьми же то, что тебе нужно, и в путь!

Индеец пошел под навес, чтобы снять гамак и взять свою посуду, а в это время Диас, очень обрадованный исходом разговора, повел Альваро к берегу, говоря ему:

- Все идет хорошо. Курурупебо поведет нас на территорию тупи и будет помогать нам изо всех сил в нашем предприятии. Это очень большая подмога для нас, так как он чрезвычайно храбр, один из тех, которые считаются непобедимыми. Он убил по крайней мере четырнадцать врагов и столько же съел.

- Куда мы направимся? - спросил Диас индейца, когда тот подошел к лодке.

- Вон там есть река, которая ведет в земли тупи. Если она свободна, то мы по ней поднимемся.

- А далеко это?

Индеец посмотрел на солнце и сказал:

- Мы там будем после заката.

Теперь, когда гребцов было трое, лодка понеслась как стрела, тем более что индеец, как и большинство его соотечественников, был превосходным гребцом.

Саванна по-прежнему была покрыта мелями, заросшими тростником и громадными массами бамбука, из которого индейцы делают свои стрелы. Тысячи водоплавающих птиц летали вокруг, нисколько не пугаясь лодки. Индеец несколько раз без промаха посылал в них стрелу. Как предусмотрительный человек, он подумал не только об ужине, но и об обеде на следующий день. Иногда же он отправлял стрелу в воду и попадал в какую-нибудь большую рыбу, одну из тех, которые во множестве населяли темные воды озера.

- Как ловки эти дикари! - сказал Альваро, восхищенный отвагой Курурупебо. - Если мои соотечественники вздумают силой захватить эту страну, то им придется позаботиться о том, чтобы не уступать в силе и ловкости сынам этих лесов.

К вечеру лодка приблизилась к устью реки шириной в несколько сот метров. Она, по-видимому, разделяла на громадном протяжении гигантский лес, покрывавший берег озера.

- Ибира, - сказал индеец обращаясь к Диасу. - Поднявшись по ней, мы в два дня достигнем земель тупи.

- Берега этой реки населены? - спросил Диас.

- Я полагаю, - отвечал индеец.

- Кем?

- Тупи.

- Но тогда они могут нас увидеть!

- Мы будем плыть только ночью.

- Если они заметят нас, то преградят нам дорогу.

- Я знаю. У тупи много лодок. Мы поднимемся по этой реке насколько возможно, а потом пустимся в лес. Там, по крайней мере, мы будем в безопасности и нам легче будет пробраться к деревням тупи... А теперь отдохнем немного и поужинаем.

Они подплыли к левому берегу реки, где росли великолепные пальмы мауриция , из ствола которой, до ее цветения, индейцы извлекают мучнистое вещество, заменяющее маниок, а из сока, подвергшегося брожению, приготовляют сладковатый и опьяняющий напиток.

Курурупебо исследовал берег на несколько сот метров в окружности, чтобы удостовериться, что нигде нет никакого жилья, и только тогда развел огонь и быстро приготовил ужин, поджарив на углях рыбу и сварив убитых птиц в горшке вместе с какими-то длинными, нежными и сладкими кореньями, которые он собрал во время своей кратковременной экскурсии в лес.

Когда все было готово, он отошел в сторону, так как бразильские индейцы не имеют обыкновения есть рядом даже в семье. Он быстро опустошил свой горшочек, наполненный супом, используя вместо ложки два пальца, средний и указательный. Он действовал ими с такой ловкостью, что успел кончить свою порцию супа гораздо раньше обоих европейцев. С такой же быстротой была съедена рыба, которую они даже не очистили ни от чешуи, ни от костей, чтобы не терять времени.

Во время еды индейцы никогда не разговаривают и ничего не пьют, но, насытившись, они любят болтать целыми часами, как попугаи, выпивая огромное количество разных крепких напитков. За неимением их, Курурупебо сейчас должен был довольствоваться речной водой. Но он вознаградил себя понюшкой порошка парика, втянув его в нос посредством двух трубочек, сделанных из ястребиных перьев. После этого он тотчас же пришел в веселое настроение, так как парика обладает опьяняющими свойствами.

Остановка, необходимая для того, чтобы дать отдых утомленным от долгой гребли рукам, продлилась почти до полуночи. После этого они опять быстро понеслись вверх по реке, стараясь воспользоваться темнотой, чтобы проплыть как можно большее расстояние, не подвергаясь опасности быть замеченными с берега.

Великолепные пальмы, окаймлявшие оба берега реки, бросали такую густую тень на воду, что совершенно скрывали лодку. Главным образом это были восковые пальмы, чрезвычайно красивые, очень высокие и тонкие, с великолепной кроной длинных перистых листьев. Временами в чаще кустарника показывались то здесь, то там блестящие зеленоватые точки, слышались мяуканье, вой и громкий рев и виднелись какие-то тени. Это были разные хищники: ягуары, кугуары, красные волки и леопардовые кошки, бродившие на опушке леса.

Как только Курурупебо заметил это, то немедленно усиленными взмахами весел направил лодку на середину реки. Он по опыту знал дерзость этих хищников и поэтому принял свои предосторожности.

- Какое множество зверей водится здесь! - сказал Альваро, смотря на две большие тени, быстро двигавшиеся по направлению к косе, тянувшейся почти до середины реки.

- Тут все берега реки населены хищниками, - отвечал Диас. - В большом лесу их не так много, так как там мало озер и ручейков, и поэтому он мало посещается тапирами, обезьянами и пекари, составляющими обычную добычу хищников.

- Молчание, великий пиайе! - вдруг сказал Курурупебо, поднимая весла.

- Что такое? - спросил Диас.

- Деревня.

- Где?

- Вон, в том направлении.

- Тупи?

- Наверное, - отвечал индеец.

- Можно ли ехать дальше, не привлекая к себе внимание жителей? - спросил его Диас. - Ведь они, должно быть, теперь спят!

- Если аймары еще не изгнаны окончательно из этой местности, то в деревне наверняка выставлены сторожевые посты.

- Это правда. Что же ты нам посоветуешь делать?

- Оставить лодку и идти в лес. Там мы будем в большей безопасности и можем подойти к главной деревне тупи, не рискуя быть открытыми. Твой сын, конечно, находится там, я в этом уверен.

- Мне не хочется бросать лодку.

- Мы ее затопим, чтобы по возвращении найти ее на том же месте и снова отправиться на ней в саванну.

-Что говорит индеец? - спросил Альваро с оттенком нетерпения в голосе.

- Впереди нас деревня тупи, - отвечал Диас. - Курурупебо не решается пройти мимо нее и советует отправиться в большой лес.

- Мы можем ему довериться?

- Вполне.

- Тогда высадимся на берег.

Они пересекли реку и причалили к правому берегу.

Индеец привязал лодку к дереву длинной и крепкой лианой, выгрузил на берег свои припасы, гамак и пару горшков, затем наполнил лодку водой, чтобы она совсем затонула. Огромные листья Виктории Регии, растущей в этом месте, полностью закрыли лодку, так что никто не мог ее заметить.

Альваро и Диас только что выбрались на берег и направлялись в лес, когда индеец вдруг остановил их.

- Посмотри, великий пиайе! - сказал он.

Диас взглянул туда, куда указывал индеец. Какой-то длинный и темный предмет отделился от полуострова, на котором была расположена деревня, и начал быстро спускаться по реке.

- Лодка! - воскликнул Диас.

- На сторожевых постах бодрствуют, - сказал индеец. - Отправились удостовериться, высадились ли мы.

- Да, да, нас уже заметили. Скорее в лес!

Они скрылись в лесу. Громадные древовидные папоротники, лианы, ваниль и группы орхидей, спускавшихся с веток, образовывали густую чащу вместе с великолепными пальмами, поднимавшимися к небу; воздух был наполнен ароматом цветов. Но путники быстро шли, ничего не замечая и опасаясь каждую минуту погони. Индеец, обладавший, как и все дикари, чрезвычайно острым слухом, временами останавливался и прислушивался. Затем он снова шел вперед, все увеличивая скорость и углубляясь все дальше и дальше в темный лес.

Диас, уже привыкший к быстрой ходьбе индейцев, проходящих иногда в одну ночь громадные расстояния, без особенного труда следовал за Курурупебо. Но Альваро должен был делать невероятные усилия, чтобы не отставать от него. Кроме того, он ощущал какую-то странную боль в больших пальцах обеих ног, точно туда были вколочены шипы.

После двухчасовой безостановочной и быстрой ходьбы он наконец признал себя побежденным.

- Остановимся, Диас, - сказал он. - Больше не могу идти. Притом же, мне кажется, нам не угрожает никакая опасность в данную минуту.

- Да, остановимся, - согласился Диас. - Вы не привыкли к длинным переходам бразильских дикарей.

- Кроме того, я не знаю, что случилось с моими ногами. Мне кажется, что большие пальцы ног у меня в плохом состоянии.

- А' - воскликнул Диас. - Я знаю, что это такое. Это зловредное насекомое разъедает вам пальцы. Надо вас от него избавить, а не то ноги у вас будут испорчены.

- Что же это за насекомое?

- Особый вид блохи. Курурупебо вас избавит от нее. Но надо подождать рассвета, так как если мешочек, заключающий яички, не будет вынут целиком и часть его останется, то произойдет злокачественное нагноение, которое может лишить вас возможности ходить в течение многих недель.

- Вы сказали, что это блоха?

- Да, очень распространенная здесь и не дающая никому пощады, даже ногам индейцев. Неизвестно, почему она предпочитает большие пальцы ног. Самка кладет туда свои яички, и беда, если вовремя не удалить их. Можно совсем лишиться ноги... Уляжемся под этим деревом и подождем, пока взойдет солнце.

- Но ведь дикари, выехавшие на той пироге, могут преследовать нас?

- Если Курурупебо спокоен, то это значит, что нам ничто не угрожает!

В самом деле, индеец не проявлял никаких признаков беспокойства. Облокотившись на ствол пальмы, он с наслаждением втягивал в нос парику, рассеянно следя за полетом светящихся насекомых, носящихся среди зелени, точно мириады звездочек, пригоршнями рассыпанных в ней.

С наступлением утренней зари весь лес осветился нежным розоватым светом, проникшим под свод зелени. Курурупебо, которому Диас уже рассказал, что случилось с Альваро, достал несколько шипов с одной пальмы, выбирая такие, острие которых было очень тонким.

Диас сделал знак Альваро, чтобы он снял башмаки.

- Операция эта очень быстрая и нисколько не болезненная, - успокаивал он Альваро. - Как только гнездо блохи будет извлечено, то вы в состоянии будете идти, не ощущая ни малейшего неудобства.

Индеец хорошенько осмотрел ноги Альваро и тотчас же нашел на обоих пальцах маленькие припухлости. Он взял один из шипов и с необычайной ловкостью извлек из толщи пальца три крошечных мешочка, которые тотчас же выбросил. Это и были гнезда блохи, заключавшие в себе яички.

- Блохи почему-то сочли ваши ноги более подходящими для кладки яичек и воспользовались этим, - сказал Диас, улыбаясь. - Кровь белых, вероятно, особенно хороша для питания выводков... Но вот вы и избавлены от этих опасных крошечных жильцов.

Индеец присыпал парикой сделанные уколы и обратился к Диасу со словами: "Теперь идем!"

- Нас преследуют? - спросил Диас.

- Курурупебо не слышал никакого подозрительного шума, но все же лучше скорее удалиться от берега, - отвечал индеец.

- Когда мы дойдем до главной деревни?

- Сегодня вечером, если будем хорошо идти.

Он нагнулся и, осмотрев внимательно землю, пошел вперед, избрав тропинку, которая, по-видимому, была проложена каким-то большим животным, судя по массе изломанного и истоптанного кустарника.

- Дорога тапира, - сказал Диас, обращаясь к Альваро.

- Это животные, похожие на свиней, но обладающие чем-то вроде подвижного хобота на конце морды? - спросил Альваро.

- Да, сеньор Виана, и эта тропинка указывает на близость какого-нибудь болота. Эти животные не могут жить без воды, так как питаются корнями водных растений.

- Но почему же они прокладывают в лесу такие тропы? Ведь эта дорога как будто проделана человеком!

- Тапиры всегда имеют обыкновение проходить по одной и той же дороге в свое логовище где-нибудь у болота. Таким образом они прокладывают тропинки в самой густой чаще.

- Оу! - крикнул Курурупебо и сразу остановился.

- Что случилось? - спросил Диас, подбегая к нему.

- Тупи проходили здесь, - сказал дикарь. - Бежим скорее. Действительно, в этом месте, где он остановился, видны были

поваленный кустарник, срубленные лианы и потоптанные орхидеи, точно здесь промчалась ураганом толпа людей.

На сырой лесной почве ясно видны были многочисленные следы голых ног, а в стволах деревьев торчали стрелы, вонзившиеся в кору.

Индеец вытащил одну из этих стрел и внимательно осмотрел ее.

- Стрелы тупи, - сказал он.

- Как ты распознаешь их? - спросил Диас.

- По крючковатому кончику... А вот стрелы аймаров, - сказал индеец, вытащив еще одну стрелу. - Кончик стрелы сделан из шипа пальмы.

- Может быть, тупи, побежденные на берегу саванны, прошли здесь! - сказал Диас.

- Да, - отвечал Курурупебо.

Вдруг он поднял голову и, потянув воздух носом, обратился к Диасу:

- Иди, великий пиайе!

- Что случилось? - спросил Диас.

- Вон там... мертвые...

"Что, если тупи были настигнуты аймарами и окончательно истреблены? - пронеслось у Диаса в голове. - Ведь тогда Гарсиа не избежал смерти!"

Диас пошел за индейцем, испытывая мучительную тревогу в душе, но он не поделился своими опасениями с Альваро. Пройдя шагов триста, индеец остановился возле большого пруда, берега которого были совершенно свободны от деревьев.

В этом месте, должно быть, происходило страшное сражение. Несколько сот трупов, уже начавших разлагаться, лежали вокруг пруда. Тут же валялись луки, стрелы, граватаны и дубины. Целые лужи уже свернувшейся крови виднелись в каждом небольшом углублении почвы.

- Аймары, - сказал Курурупебо, и на лице его появилось выражение жестокой радости. - Тупинамба отомщены!

- Значит, аймары были побеждены? - спросил Диас.

- Да, они пали все или почти все. Вон там голова их вождя...

Над кучей трупов возвышалась воткнутая на жердь человеческая голова, с раздробленным черепом и без глаз. На ней еще сохранилась корона из перьев, совершенно пропитанных кровью...

Альваро не мог сдержать возгласа изумления, как только увидел эту голову.

- Это вождь аймаров, - сказал он. - Я узнаю его голову, хотя она и очень изуродована.

- Тем лучше для нас, - ответил Диас. - По крайней мере, этот не будет нас больше беспокоить.

Индеец, исследовавший с большим вниманием поле битвы и рассматривавший трупы, как будто он искал что-то, вдруг нагнулся и поднял какой-то предмет с земли.

- Твой сын, великий белый пиайе, проходил здесь, - сказал он, поворачиваясь к Диасу. - Теперь мы можем быть уверены, что он находится в руках тупи.

- Что же ты нашел?

- Порошок, который гремит.

Курурупебо показал ему кожаный мешочек, откуда он высыпал на ладонь правой руки несколько черных зернышек.

- Я хорошо помню этот порошок, - сказал он. - Великий пиайе извлекал из него свет и гром.

Диас тотчас же выхватил у него из рук мешочек и показал его Альваро.

- Вы узнаете его? - спросил он.

- Это запас пороха, который взял с собой Гарсиа! - воскликнул Альваро, сильно взволнованный. - Что же вы думаете?

- Что Гарсиа действительно был похищен тупи! - отвечал Диас.

- Жив ли он?

- Я не сомневаюсь.

- О! Мой бедный мальчик!

- Не бойтесь, мы спасем его, даже если бы нам пришлось для этого собрать все племя тупинамба и двинуть его против похитителей... А теперь возьмите этот порох, сеньор Виана. Он может нам очень пригодиться.

- Уж, конечно, мы не оставим его этим мертвецам, - отвечал Альваро. - Мои запасы начинают истощаться.

- Пусть великий пиайе следует за мной, - сказал в эту минуту Курурупебо. - Мы вступаем сейчас на военную тропу тупи и пойдем по ней до самой большой деревни, где твой сын находится в плену.

XXVIII. Алдея - деревня тупи

Вечером, после очень длинного перехода через девственный лес, оба европейца и индеец пришли к берегу другого большого озера, хотя и не столь огромного, как то, которое они покинули. На противоположном берегу озера, освещенного последними лучами заходящего солнца, виднелись какие-то большие постройки, окруженные высочайшими палисадами и представлявшие настоящую крепость, которая могла бы противостоять даже весьма многочисленным неприятельским силам.

Почти все бразильские племена строили свои деревни таким образом, чтобы обезопасить себя от внезапного нападения, так как они постоянно вели войну друг с другом, чтобы добывать пленников и пожирать их.

В противоположность африканским неграм, бразильские индейцы не устраивали отдельных шалашей или хижин для каждой семьи. Обычно они строили из древесных стволов громадные хижины, более ста метров длиной и вышиной в пять метров. Эти хижины назывались карбет. Они были покрыты банановыми листьями и имели три двери, из которых одна вела на площадь, где обычно происходило избиение военнопленных, предназначенных для съедения

В каждой из таких хижин помещалось не менее двадцати семейств. Но так как внутри хижины не были разделены, то семьи жили вместе, составляя как бы одну общину.

Каждая деревня, независимо от того, была ли она мала или велика, всегда была обнесена высоким двойным частоколом, на котором вывешивались головы съеденных врагов, вымоченные в специальном растворе и поэтому сохранявшиеся довольно долго.

Однако жители деревни не оставались постоянно на одном и том же месте. Через пять-шесть лет, когда деревья и почва были истощены и не приносили больше плодов, жители деревни покидали ее. Они уничтожали огнем постройки и ограду и отправлялись в другую местность, более богатую дичью и плодами, и там основывали новое поселение.

Деревня, или алдея , тупи, на которую указал Курурупебо, вероятно, была самым значительным поселением этого племени, так как занимала очень обширное пространство, обнесенное высоким двойным частоколом. Число больших хижин в этой деревне было также очень велико.

- Там живет главный вождь тупи, - сказал индеец. - Это - настоящая крепость, на которую воины моего племени никогда не решались напасть.

- А мы? - спросил Диас.

- Мы?.. Три человека могут легко пройти там, где многие сотни воинов не в состоянии были бы проложить себе дорогу даже силой.

- Но ведь мы не знаем, куда они запрятали моего сына, маленького пиайе, - сказал Диас. - Тебе известно внутреннее расположение деревни?

- Нет.

- А у тебя есть какой-нибудь план?

- Да.

- Так говори.

- Нам нужен пленник.

- Чтобы допросить его?

- Чтобы он провел нас в карбет, где обитают пленники, предназначенные для съедения на пиршестве воинов.

- Откуда же мы возьмем такого пленника?

- Каждое утро мальчики и женщины племени выходят из деревни и отправляются за водой. Поищем пруд или ручей, откуда берут воду жители деревни. Я думаю, найти это будет нетрудно.

- И прежде чем кто-нибудь из них дойдет до ручья, мы захватим его в плен?

- Великий пиайе умеет читать мои мысли! - сказал индеец.

- В таком случае идем искать пруд или ручей и хорошее местечко, чтобы устроить засаду.

- Пусть белые пиайе следуют за мной!

Индеец повернул в лес и, руководствуясь своим изумительным инстинктом, отправился искать ручей или пруд, так как он знал, что бразильцы имеют обыкновение строить свои деревни вблизи какого-нибудь потока или озера, откуда берут воду.

В течение нескольких часов он бродил по лесу, нагибаясь по временам к земле и рассматривая что-то, и наконец привел своих спутников к круглому пруду, находящемуся на противоположной стороне деревни.

Пруд был окружен густой чащей бамбука громадных размеров, где можно было легко укрыться.

- Ты полагаешь, что они берут воду в этом пруду? - спросил Диас.

- Да, я вижу на земле множество отпечатков человеческих ног.

- Так остановимся здесь и подождем утра, - сказал Диас. Они побоялись разводить огонь, чтобы не привлечь внимания в деревне, и поужинали фруктами, собранными по дороге. Забравшись в чащу бамбука, они улеглись на листьях, собранных индейцем. Успокоенные тишиной, царившей кругом, и уверенные, что в данный момент они не подвергаются никакой опасности, Альваро и Диас скоро заснули. Впрочем, и тот и другой могли вполне положиться на тонкий слух индейца. Этого человека нельзя было застигнуть врасплох не только бодрствующим, но даже спящим, так как и тогда он тотчас бы почуял приближение врага.

Ночь прошла спокойно, и только вой красных волков, бродивших вокруг деревни, временами будил спящих. Ни ягуаров, ни кугуаров не было слышно, хотя те и другие должны были водиться тут в большом количестве. Дерзость этих хищников иногда бывала так велика, что они перепрыгивали через высокую ограду и забирались в карбет, чтобы похитить оттуда какого-нибудь индейского мальчика. Но на этот раз опасные хищники не показывались, и наши путники спокойно провели ночь.

Рано утром послышалось пение, которое все приближалось, и скоро уже можно было различить голос поющего. Курурупебо вскочил на ноги и, взяв граватану, сказал Диасу:

- Идут за водой!

- Это голос мальчика, - заметил Диас, внимательно прислушиваясь.

- И притом это не тупи! - проговорил индеец с изумлением. - Это песенка тупинамба: "Мы держим птицу за шею! Но если б ты был настоящей птицей, прилетевшей клевать наши поля, то ты бы улетел тотчас же!.." Так поют наши воины, когда связывают пленника, обреченного на смерть. Ты ведь слышал эту песню, великий пиайе?

- И прибавь, что я слышал также этот голос, - сказал Диас, не менее удивленный, чем индеец. - Да-да. Это голос Япи! Я не ошибаюсь

- Япи? Тот самый мальчик, который был приставлен к тебе, чтобы ты посвятил его в тайны пиайе? Неужели это он? - воскликнул Курурупебо.

- Аймары похитили его у меня.

Альваро не понимал, что говорили между собой Диас и индеец, но ему показалось, что он уже где-то слышал голос поющего. Тут он невольно вспомнил мальчика, который служил ему переводчиком у аймаров.

Пение прекратилось, но теперь ясно слышался треск сухих листьев под чьими-то ногами и шум раздвигаемых ветвей. Шаги приближались. Курурупебо насторожился и, точно тигр, приготовился броситься на свою жертву, когда из-за кустов показался мальчик с глиняным кувшином на голове.

Альваро и Диас бросились к нему навстречу и загородили его от Курурупебо, который собирался ударить его граватаной, чтобы оглушить.

- Переводчик вождя аймаров! - крикнул первый.

- Япи! - крикнул второй.

Мальчик остолбенел от изумления и молча поглядывал то на одного, то на другого. Наконец он пришел в себя и бросился к Диасу с криком:

- Мой повелитель!

- А это пиайе аймаров?.. О, как я счастлив, что вижу вас еще живыми!

- Ты один? - спросил Диас.

- За мной идут женщины, которые приходят сюда за водой. Бегите, а то вас увидят!

- Следуй за нами!

Мальчик повиновался. Бросив свой сосуд в воду, он побежал за ними в лес. Они пробежали около километра и тогда только остановились, спрятавшись в группе громадных банановых деревьев, большие листья которых совершенно закрывали их.

- Говори, Япи! - обратился к нему Диас. - Белый мальчик находится в деревне?

- Да, - отвечал юноша. - Они его взяли в плен дня за два перед вторым сражением с аймарами.

- Я боялся, что они съели его.

- Нет еще. Но они его откармливают.

- Ты виделся с ним? - спросил Альваро, сильно взволнованный.

- Нет. Никто не смеет входить в карбет, где он заключен.

- А ты видел его, по крайней мере?

- Да, вчера вечером. Он, мне кажется, уже знает, какая печальная участь ожидает его.

- Мы пришли сюда, чтобы спасти его, - сказал Диас. - Как ты думаешь, можно будет извлечь его оттуда так, чтобы тупи не заметили?

- Их много, и они сторожат его, - отвечал Япи.

- Ты можешь нам помочь. Отчего пощадили тебя? Ведь они же знают, что ты тупинамба?

- Меня усыновил один из вождей, знавший, что я был в услужении у великого белого пиайе.

- Значит, ты пользуешься некоторой свободой?

- Да, господин.

- Ты мог бы выйти ночью из своего карбета?

- Это возможно.

- А мог бы ты открыть дверь ограды?

- Это очень легко. Ребенок мог бы сделать это, - отвечал Япи.

- Сколько индейцев сторожит карбет пленников?

- Двенадцать.

- Они спят ночью? - спросил Альваро.

- Да, вокруг костра, горящего перед дверью карбета, - отвечал Япи.

- Хватит ли у тебя мужества открыть нам сегодня вечером до восхода луны дверь в ограде и проводить нас в карбет пленников? Об остальном не беспокойся. Мы уже сами сумеем войти в хижину и похитить оттуда мальчика.

- Я все-таки не тупи, а тупинамба, - отвечал Япи с гордостью. - А ты мой повелитель! Я все сделаю, что захочет великий пиайе, только бы он отвел меня к моему племени!

- Какая дверь находится ближе всего к карбету пленников?

- Та, которая обращена в ту сторону, где закатывается солнце.

- Мы будем около этой двери. Как только ты услышишь свист змеи кобры, то немедленно отопри ее, и мы войдем в деревню.

- Ты мог бы известить Гарсиа, чтобы он был готов? - спросил Альваро.

- Я крикну ему это, проходя перед карбетом. Тупи не знают языка белых, а маленький пиайе поймет меня.

- Теперь ступай, а то женщины заметят твое исчезновение, и это возбудит подозрение тупи, - сказал Диас.

- Когда красное светило начнет спускаться, я буду на своем посту и буду ждать сигнала, - заявил Япи и тотчас же стрелой помчался назад.

- Вы надеетесь? - спросил Альваро, взглянув на Диаса, стоявшего с нахмуренным видом.

- Или мы его спасем, или все будем съедены! - отвечал Диас. - Ах! Если бы можно было уведомить тупинамба! Но они слишком далеко отсюда и, пожалуй, явились бы сюда слишком поздно!

Курурупебо, не знавший ни одного слова ни по-испански, ни по-португальски, конечно, не понял ничего из этого разговора, но ему рассказали о состоявшемся соглашении. Смелый план, по-видимому, ему очень понравился.

- Сегодня вечером! - сказал он. - Завтра тупи будут либо ликовать, либо очень печалиться!

Он отправился в лес поискать какой-нибудь дичи на обед, как будто даже не думая об опасности, которой подвергался при этом. Его не беспокоила мысль, что он может быть взят в плен и съеден вековыми врагами своего племени.

День прошел в постоянной тревоге для Альваро и Диаса, которые, несмотря на непоколебимую решимость сделать все для спасения бедного мальчика, все-таки испытывали мучительный трепет при мысли, что в случае весьма возможной неудачи их дерзкого замысла они все пойдут на жаркое отвратительным людоедам.

Оба привыкли смотреть в лицо смерти, но мысль, что они могут кончить подобным образом и могилой их будет желудок свирепых людоедов, приводила их в содрогание, и они не могли победить гнетущей тревоги, по временам охватывавшей их.

Один только Курурупебо был спокоен и ни на минуту не терял своего хладнокровия, занятый исключительно только добыванием пищи. Вечером он сделал знак своим белым товарищам, чтобы они следовали за ним.

Они находились против южной стороны деревни, тогда как дверь, в которую они должны были войти, помещалась с западной стороны. Надо было обойти крутом, и индеец повел их через лес. К полуночи они уже подошли к поляне, на которой раскинулась главная деревня тупи.

Курурупебо достал свои стрелы, пропитанные смертельным ядом вульрали, осмотрел их и, вложив одну в граватану, сказал:

- Идем. Курурупебо готов.

Ночь была темная, так как все небо было покрыто облаками. Только в воздухе мелькали по временам светящиеся насекомые, пронизывая мрак, господствующий в лесу и на поляне.

Три человека медленно и осторожно подходили к деревне, не спуская глаз с частокола, очертания которого слабо выделялись в темноте ночи. Индеец шел впереди. По временам он останавливался, приподнимался на цыпочки, осматриваясь крутом, потом бесшумно продолжал свой путь.

Через четверть часа они благополучно дошли до ограды, не обратив на себя внимания в деревне. Там, по-видимому, крепко спали. Не слышно было никакого шума, и даже костер, горевший перед карбетом пленников, как будто погас.

Они поползли на четвереньках вдоль ограды, пока не достигли места, где должен был находиться Япи.

- Будет ли он там? - спросил шепотом Альваро.

- Я его знаю много лет и знаю, чего он стоит! - отвечал Диас. Он сорвал траву, приложил ее к губам и издал свист, так искусно подражая голосу кобры, что Курурупебо даже оглянулся, думая, не находится ли где-нибудь поблизости это опасное пресмыкающееся.

Вскоре за оградой раздался такой же свист в ответ. Затем послышался легкий шум, и одна из досок, закрывающих вход, приподнялась, открывая узкий проход, едва достаточный для одного человека.

Курурупебо, держа граватану у рта, вошел первым, за ним пролез Альваро, тоже держа наготове ружье, и последним вошел Диас.

Из темноты появился Япи. Он и Диас быстро обменялись словами:

- Они ничего не заметили? - спросил Диас.

- Нет, - отвечал Япи.

- Все спят?

- Все.

- А воины, стерегущие карбет?

- Тоже спят. Дали потухнуть костру.

- Гарсиа знает, что мы здесь?

- Я мог уведомить его.

- Прекрасно. Идем вперед!

Справа и слева двери возвышались огромные строения, бросавшие густую тень.

Они пошли за Япи медленно, на цыпочках, держась стен хижины. Альваро и Диас чувствовали, как на лбу у них выступает холодный пот и сердце замирает от страха. Однако они слышали сквозь стены, прикрытые пальмовыми листьями, мирный храп обитателей. Они прошли мимо нескольких хижин и уже подошли к площади, где происходило избиение и жаренье пленников, когда Япи внезапно остановился и прижался к стене, съежившись насколько возможно.

- Что такое? - тихо спросил его Диас.

- Мне показалась какая-то человеческая тень за углом того карбета, который находится перед нами, - отвечал он.

- Неужели ты дал себя выследить?

- В моем карбете все семьи спали, когда я вышел.

- Ты оставил дверь открытой?

- Да, повелитель.

Они простояли несколько минут, прижавшись к стене и внимательно прислушиваясь и осматриваясь по сторонам.

- Должно быть, тебе показалось, - сказал Диас и обратился к Курурупебо, который продолжал прислушиваться.

- Ты что-нибудь видел? - спросил он его.

- Нет, - отвечал индеец, - но Курурупебо слышал!

- Что?

- Песок захрустел.

- Я ничего не слыхал.

- Лесной индеец слышит самые тихие звуки, - возразил Курурупебо. - Ничто не ускользает от его ушей. Он слышит даже, как змея ползет в траве.

- Что делать?

- Мы пришли сюда не для прогулки, - сказал Курурупебо. - В мою граватану вложена отравленная стрела, и она тихо полетит в тупи, который нас выслеживает.

Он сделал повелительный знак Диасу, чтобы он оставался на месте. Отойдя от стены, Курурупебо бесшумно перешел площадь и скрылся за утлом.

Прошло несколько секунд мучительной тревоги, и вдруг раздался резкий крик, нарушивший глубокое молчание, господствовавшее в деревне.

Какой-то человек, индеец, бросился на площадь, держась обеими руками за горло. Он зашатался и вслед за тем тяжело повалился на землю. Между тем из всех карбетов высыпали воины, громко и испуганно крича.

- Бежим! - крикнул Диас.

Курурупебо, быстрый как олень, бежал к ним. Тупи преследовали его, потрясая дубинками.

- Я попал в него слишком низко! - успел он сказать Диасу. Они бросились к карбету, следуя за Япи, но со всех сторон уже сбегались тупи.

- Сеньор Виана, стреляйте - или мы погибли! - крикнул Диас. Разумеется, только выстрел мог остановить беспорядочную орду дикарей, готовых броситься на них.

Альваро повернулся и выстрелил прямо в толпу тупи, наполнявших площадь.

Яркий свет и гром выстрела ошеломили дикарей. На мгновение они остановились и затем, объятые внезапным страхом, разбежались с громкими криками в разные стороны.

К несчастью, воины, явившиеся со стороны ограды и слышавшие только звук выстрела, но не видевшие, кто его произвел, в своем беспорядочном бегстве отделили Альваро от его товарищей, и он оказался стиснутым в рядах бегущих.

Поняв опасность и видя полную невозможность догнать товарищей, Альваро инстинктивно бросился на площадь, надеясь, что ему удастся пробежать через деревню и найти другой выход. Смятение и страх, царившие в рядах тупи, а также темнота благоприятствовали ему. Он очутился на площади, где возвышался карбет пленников, но тут, к ужасу своему, увидел, что проход закрыт воинами, прибежавшими с противоположной стороны ограды.

На одно мгновение у него мелькнула мысль заменить ружье палкой и попробовать проложить себе дорогу сквозь ряды индейцев. Но он тут же понял, что было бы безумием с его стороны тягаться с этими людьми, умеющими так ловко действовать своими страшными дубинками.

"Я пойман", - с тоской подумал он.

Он находился возле карбета пленников, дверь которого была прикрыта простой циновкой. Стража, стоявшая у карбета, разбежалась.

"Гарсиа там!" - мелькнуло у него в голове.

Он вошел в карбет, подвигаясь ощупью, так как внутри этой обширной постройки царила полнейшая темнота.

- Гарсиа! Гарсиа! - крикнул он. Какая-то тень зашевелилась в углу.

- Кто меня зовет? - спросил Гарсиа.

- Это ты, Гарсиа?

- Сеньор Альваро! - крикнул Гарсиа.

- Тише!.. Нас накрыли... Все потеряно!

- А Диас? - спросил Гарсиа дрожащим голосом.

- Не знаю... бежал... может быть, убит или взят живым!.. Пусти, я заряжу ружье. Проклятие! У меня было предчувствие, что все кончится плохо!

Снаружи продолжались громкие крики перепуганных дикарей.

Толпы людей, с пылающими ветками в руках, бегали во всех направлениях, потрясая дубинами и разыскивая врагов в узеньких улицах, разделяющих карбеты. По-видимому, дикари были вне себя от ярости, что никого не могли найти. Крики их, переходившие в рев, доносились издалека, но голоса уже становились хриплыми.

"Успели ли бежать Курурупебо и Диас?" - думал со страхом и тоской Альваро, прислушиваясь к крикам.

Он зарядил ружье и стал за дверью, твердо решив дорого продать свою жизнь и застрелить первого же тупи, который осмелится переступить порог.

Гарсиа не был связан, так как у бразильцев не было обыкновения связывать пленников, посаженных в карбет. Поэтому он тотчас же встал возле Альваро, вооруженный палкой, которую нашел в углу хижины, и готовый помогать ему.

Тупи, должно быть, уже заметили, что ужасный Человек Огня скрылся в карбет пленников, но они не осмеливались приблизиться, чтобы завладеть им. По всей вероятности, слава Карамуры, обладателя небесного огня, достигла их ушей, и у них не хватало храбрости вступить с ним в борьбу.

Дикари собрались на большой площади и, разделившись на группы, тихо переговаривались друг с другом, делая угрожающие жесты, но не осмеливаясь произвести нападение на карбет, где скрывался Карамура.

Эмилио Сальгари - Человек огня. 4 часть., читать текст

См. также Эмилио Сальгари (Emilio Salgari) - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) по теме :

Человек огня. 3 часть.
- Рад за вас... И отчасти за наш обед, - сказал Альваро. -Ах, я и забы...

Человек огня. 2 часть.
- Все это вопрос вкуса, друг мой. Однако займемся ужином и разведем ог...