Кнут Гамсун
«Рабы любви»

"Рабы любви"

Перевод Е. Кившенко.

Ночью выпал снег. Пушистый белый полог покрывал всю землю.

А он проснулся с радостным воспоминанием о том, что вчера получил письмо - поразительное и вместе с тем спасающее его известие. Он чувствовал себя молодым, счастливым и принялся слегка напевать. Но как-то вышло так, что он случайно подошел к окну, раздвинул занавески и увидал снег. Пение его оборвалось, чувство безнадежной грусти охватило его душу, и его худые, сильно покатые плечи как-то беспомощно вздрогнули.

Вместе с зимой наступало для него мучительное время, и ничто не могло сравниться с той мукой, которую он испытывал тогда, и никто другой не мог даже понять ея. Один вид снега, казалось, навевал ему в душу и в мозг мысли о смерти, о всеобщей гибели. Наступали длинные вечера с их темнотой и их глупым, тоскливым безмолвием. Он не мог работать в хвоей мастерской, его душа погружалась в зимнюю спячку и немела. Как-то раз он прожил лето в маленьком городке, в огромной светлой комнате с большим окном, нижния стекла которого были замазаны известкой. И эта белая известка напоминала ему снег и лед. Он никак не мог избавиться от пытки, которую испытывал при виде этих стекол. Он хотел принудить себя победить свое отвращение; он провел несколько месяцев в этой комнате и каждый день убеждал самого себя в том, что и снег и лед имеют для многих свою прелесть, что зима и лето одинаково служат выражением одной и той же вечной идеи и посылаются Богом - но ничто не помогало, он не мог притронуться к своей работе, а ежедневная пытка только изнуряла его.

Потом он жил в Париже. Когда город праздновал свои веселые празднества, он любил бродить по бульварам и присматриваться ко всеобщему веселью. Это бывало посреди знойного лета, когда по вечерам было особенно душно, и над городом носился аромат цветов, растущих в парках и садах. Все улицы сверкали электрическими огнями, и смеюхциеся, ликующия толпы народа, подобно волнам, колыхались и разбегались по ним, перекликаясь, громко распевая и осыпая друг друга конфетти, и все казалось охваченным весельем. Он обыкновенно выходил из дому с самым искренним намерением смешаться с толпой и веселиться вместе с ней, но не проходило и получаса, как он уже брал извозчика и возвращался домой. Отчего? Почему? Потому, что перед ним вновь возставало далекое воспоминание о зиме, о холоде, о снеге: при электрическом свете перед его глазами кружились и безшумно падали, точно хлопья снега, безчисленные лепестки конфетти, и все его веселье внезапно прекращалось.

И это продолжалось так из года в год... Где, в какой стране находилась родина его души? Быть может, в стране южного солнца, на берегах Ганга, там, где цветок лотоса никогда не вянет, не блекнет?..

В ночь выпал снег.

И он думал о том, как должны зябнуть птицы в лесах и как должны страдать корни фиалок в промерзлой земле, прежде чем замететь совсем. А чем будет теперь питаться заяц?

Он не может больше выходить на улицу. В течении долгих холодных месяцев он не покинет своей комнаты и в её четырех стенах будет все ходить взад и вперед или сидеть на стуле и думать, думать. Никто не был в состоянии понять, до чего он страдал от подобного затворничества. Он был еще молод, мог принимать участие в жизни, у него было достаточно сил для этого, но вот, по внезапному капризу мороза, по случайной изменчивости погоды, он вдруг оказывается вынужденным сидеть затворником в своей комнате и предаваться своим думам.

Все его представления, понятия, намерения менялись удивительно быстро. Обыкновенно для него было настоящей пыткой отвечать на письма. Teперь же он поспешно подошел к своему рабочему столу и принялся писать множество писем всевозможным людям,- даже совсем чужим, которым и не должен был вовсе отвечать. И при этом у него было такое смутное чувство, как будто конец всего, всеобщая гибель уже приближается, и только ему, быть может, удастся посредством этих писем, рассылаемых на юг и на север, сохранить еще на некоторое время связь с жизнью. И в других отношениях с ним происходили странные перемены: его душевная жизнь как-то совсем нарушалась и изменялась, он часто молчаливо плакал, сон его по ночам скорее походил на легкую дремоту, постоянно прерываемую самыми необычайными снами.

Этот человек, который летом мог быть таким веселым, бодрым, жизнерадостным, в холодные темные зимние дни поддавался унынию и безнадежной тоске; и они овладевали им и порабощали его. Переходы от одного настроения к другому, от одного душевного состояния к противоположному были у него так внезапны, так сильны, как порывы бури. Он часто падал на колени перед своим младшим ребенком и, обливаясь горючими слезами, молил за него Бога. Его страстным желанием было, чтобы этот мальчик никогда не сделался каким-нибудь общественным деятелем, известным лицом, как он сам. У всех известных людей источники души всегда изсякают, засоряются. Этих людей портит то, что о них всегда открыто и довсюду говорят, на улицах на них все обращают внимание, и они слышат замечания, которые высказывают о них прохожие. До чего, вследствие этой вечной выставки, этой жизни напоказ, становятся неестественными, фальшивыми их взгляды, их походка, их манера держать себя! Мальчик должен обрабатывать и засевать свой собственный клочок земли и собирать жатву со своего поля. Он также должен быть избавлен от необходимости жить на чужой стороне. До чего на чужой стороне мучительно трудны поиски подходящей почвы, где бы можно было пустить корни, устроить домашний очаг! На чужой стороне не все произносимые слова усваиваются, не все взгляды, не все улыбки понимаются. Небо там другое, звезды стоят в ином направлении, и нелегко их отыскать и узнать. Часто, любуясь цветком на чужой стороне, замечаешь в нем другие тона, другие оттенки; часто и птицы не те, а на шестах развеваются иные, чужие флаги!

Он сам инстинктивно чувствовал себя оторванным от родной почвы, как бы вырванным из своей природной среды. Он, быть может, когда-то, в недалеком еще прошлом, принадлежал иной, далекой, чужой стране - и вот почему сын его должен был в течении всей своей земной жизни жить, а затем и умереть на том клочке земли, который будет обрабатывать.

- 30° по Цельсию.

Он с ужасом замечает, что становится холоднее, что на полях жизнь замирает. Его окно выходит на лес и на широкую проезжую дорогу, по которой люди идут и возвращаются из города. Ни один лист в лесу не дрогнет больше, иглы сосен и елей вытянулись прямо, точно шила, и все деревья покрылись инеем. Маленькая несчастная синичка еще сохранила достаточно сил, чтобы двигать крыльями. Там, где она пролетела, виднеется легкая полоска пара. Природа не дышит больше. Она безмолвна и холодна, и малейшее дуновение ветра не колышит воздуха - все окоченело, все бело, точно сало.

Но вот внезапно на дороге раздается звон колокольчика, проезжают сани, в санях сидять дама и господин. Над лошадью и людьми стелется все время белое облако, которое постоянно возобновляется. Эта дама и этот господин наверное никогда не видали, как зреет виноград, быть может, никогда в жизни не пробовали его. На лицах их не выражается недовольства погодой; они едут по своим маленьким делишкам в город и изредка покрикивают на лошадь, когда им кажется, что она слишком медленно движется в этом странном и застывшем сале. Житель жаркой страны, страны южного солнца, хохотал бы до слез над этими санями и над сидящими в них людьми. Но их глаза спокойно и без малейшего удивления глядят на эту ужасную холодную загадку, окружающую их со всех сторон; они даже не думают о ней, потому что они сами - дети снега и выросли среди снегов.

Он видит, как его маленькая дочь играет под его окном. Она с головы до ног укутана в теплую шерстяную одежду, только под длинными чулками из козьяго пуха подшиты кожаные подошвы. Снег жалобно скрипит под её ножками, когда она идет, таща за собой салазки. И вид всего этого заставляет его плечи вздрагивать, он закрывает глаза, как бы изнемогая,- та странная, никому непонятная пытка, которую он один испытывает, покрывает его лоб. холодным потом.

Девочка зовет его. Она поднимает кверху свое раскрасневшееся от холода личико и жалуется ему, что веревка, привязанная к салазкам, оборвалась. Он сейчас же спускается вниз, связывает веревку и стоит на морозе без шляпы и без теплаго платья.

- Разве тебе не холодно? - спрашивает девочка.

Нет, он никогда не мерзнет, руки его совсем теплые, только ледяной воздух вызывает при дыхании какую-то колющую боль в горле. Но он никогда не мерзнет.

Он замечает, что вид высокой старой березы, растущей перед подъездом, как-то изменился: её ствол треснул. "Это сделал мороз",- думает он с дрожью в душе.

В ночь погода опять изменилась. Он сидел на кровати и ждал с нетерлением более теплой погоды, хотя он знал, что зима должна еще вернуться и продержаться некоторое время. Но в нем как бы пробудилась какая-то надежда.

И мороз действительно уменьшался. Наконец, и с крыш потекло, и во всем мировом пространстве послышался шум и гул, точно от прибоя морских волн. Надежда в его сердце все росла и росла, этот шум и гул природы звучали в его душе, точно дивная музыка - так только весна могла бить тревогу на своем золотом барабане.

Как-то ночью он услыхал какой-то шлепающий звук о стекла окна. Он приподнялся, прислушался. Да, это был дождь. Странная, чудная радость охватила его. Он быстро оделся и поспешил в свою мастерскую, где зажег все лампы. Все его страстное томление, все его страстное желание лета, тепла, получили теперь как бы пламенное удовлетворение; все его онемевшие, застывшие силы вновь пробудились, ожили, и он, точно освобожденный Прометей, в эту же ночь стремительно принялся за новую работу, за новое творчество. Лица, голоса и воспоминания из дальних южных стран, казалось, нахлынули на него, наполнили все его существо. Вот передо его глазами прекрасным ясным видением расстилается чудный пейзаж - волшебная долина, и среди этой долины стоит венец творения - человек, впервые увидавший землю, весь мир, юный властелин, герой и победитель, расцветший подобно цветку на утренней заре жизни и увидавший себя среди этой волшебной местности. Какая роскошная растительность окружает его: повсюду пальмы и тропические деревья, вьющиеся растения с огромными красными цветами - они напоминают своим цветом мясо и точно дышат, а дальше - бананы, рис, деревья индиго и целые бесконечные поля виноградных лоз. Внизу, в долине, пасутся животные. Их не тревожить близость человека, который слышит, как они едят и жуют. На вершине скалы сидит стая чирикающих и поющих птиц; их прямые вытянутые перья, точно мечи, не гнутся, а глаза походят на маленькие зеленоватые язычки пламени. Совсем на заднем плане виднеется другая долина с пальмами, постепенно теряющимися вдали.

Над этим пейзажем, на самом горизонте как бы поднимается из другой части земного шара утреннее солнце и освещает своими лучами с головы до ног стоящего там человека.

-

Он работал до рассвета. Затем он лег, проспал час и вновь принялся за работу. Ничто не могло его удержать, остановить, оторвать от этой работы, какая-то необычайная сила поддерживала его, подталкивала и подкрепляла. В течении пяти следующих один за другим дождливых дней он создал эскиз для картины "Сын солнца".

-

Маленький, черноволосый, смуглый, почти невзрачный человечек, без бороды, с большим, открытым, лишенным волос и бледным лбом, сидит молча на стуле и предоставляет другим говорить. Он иногда покашливает и в смущнии подносит руку к губам, как бы прикрывая роть. Если к нему обращаются с вопросом, он нервно вздрагивает всем телом и прежде, чем ответить, с минуту растерянно и пристально смотрит на того, кто его спрашивает. Он продолжает сидеть, не шевелясь, весь вечер на одном и том же месте, и все его поведение, вся манера держать себя до того беспомощны, и во всем его существе так мало выдающагося, что никому не приходит в голову заняться им. У него такой вид, как будто он только случайно попал в это общество известных и знаменитых людей.

Несколько недель спустя этот же самый человечек выставляет картину, и с этого дня его имя становится известным, оно на устах у всех, и все его знают..

-

Я придумал этот рассказ об одном художнике. Быть может, он живет здесь на севере, среди льдов и снегов, и быть может, он написал такую картину, которая называется "Сын Солнца".

Кнут Гамсун - Рабы любви, читать текст

См. также Кнут Гамсун (Knut Hamsun) - Проза (рассказы, поэмы, романы ...) :

Редактор Линге (Redaktor Lynge). 1 часть.
Перевод Ольги Химоны I И чего только не бывает на белом свете... Два м...

Редактор Линге (Redaktor Lynge). 2 часть.
Потом бедную женщину очень огорчало то, что её квартирант, господин Хо...